Ангела Меркель. Самый влиятельный политик Европы

Ципрас ситуацию не комментировал; он был уже в самолете и направлялся в Афины на экстренное заседание кабинета министров. На греческом фронте наступило затишье до 16:30, когда Янис Варуфакис сделал короткое заявление. К всеобщему удивлению, он был оживлен и улыбался. «Я не вижу причин, по которым мы не могли бы заключить сделку, – сказал он. – К несчастью, каждый раз, когда мы делаем какую-нибудь уступку и проходим уже три четверти пути, властные институты ЕС делают прямо противоположное – ужесточают свою позицию». Какие такие уступки делало греческое правительство, непонятно; вопрос об этом Варуфакис как бы не услышал и продолжил говорить о своем. За полгода на посту министра финансов он научился правильно реагировать и уходить от неприятных вопросов.

Меркель и остальные европейские лидеры оказались в подвешенном состоянии. Они почти ничего не могли сделать, кроме как договориться о новой встрече в субботу 28 числа, где им предстояло выработать план Б. Меркель вернулась в Берлин. Она знала, что в Афинах идут протесты, а на площади Синтагма – аресты, но вряд ли это можно было считать новостью. Новостью, однако, стало заявление, сделанное Ципрасом в 23:00 того же дня. «После экстренного заседания кабинета правительство решило вынести пакет мер строгой экономии, предложенный кредиторами, на референдум в следующее воскресенье, – сообщил греческий премьер-министр миру и продолжил: – После пяти месяцев трудных переговоров наши партнеры, к несчастью, сделали в конечном итоге предложение, которое представляет собой ультиматум греческой демократии и греческому народу».

Министры финансов в Брюсселе были, мягко говоря, в замешательстве. Греция хлопнула дверью и – как словом, так и делом, – отвергла план, который позволил бы ей рассчитаться с МВФ. И при этом правительство «Сиризы» продолжало что-то требовать. В конце концов, раньше же получалось! Они просили продлить льготный режим до после 5 июля – даты объявленного референдума. За столом звучали рассерженные голоса; многие малые страны еврозоны с экономиками, где ВВП на душу населения был ниже, чем в Греции, с досадой говорили, что от них требуют оплачивать выкуп Греции. В 13:00 в субботу 28 числа министры финансов еврогруппы отказали Греции в продлении бейлаута. Ситуация начинала выходить из под контроля.

Меркель и Олланд еще раз попытались образумить греческого премьера. Ситуация была почти в точности такой же, как в 2011 г., когда Меркель и предшественник Олланда на посту Николя Саркози убеждали Георгиу Папандреу, который тоже грозил провести референдум по соглашению, передумать. В этом случае Меркель, строго говоря, тревожилась меньше. Многие в ее партии и в Большой коалиции были бы счастливы увидеть, как Греция покидает зону евро, и Меркель понимала, что провести через бундестаг третий пакет помощи было бы очень трудно. На самом деле Ципрас попался в расставленную Меркель ловушку. Что ее беспокоило, так это то, что ее могут обвинить в катастрофе; что именно она, как некоронованная королева Европы станет тем политиком, в правление которого произошел крах евро.

В 18:45 в субботу сотрудники Меркель организовали телеконференцию, но Ципрас – не Папандреу. Разговор получился напряженный и резкий. Ципрас отказался отменить референдум и опроверг слухи о том, что греческим избирателям будет предложено ответить на вопрос, хотят ли они остаться в зоне евро.

В понедельник после этих богатых событиями выходных греческие банки не работали. Во вторник Греция первой из развитых стран мира объявила дефолт по своим долгам перед МВФ. Было очевидно, что правительство «Сиризы» все еще отыгрывает вариант игры в «Ястребов и голубей»: гарантированное взаимное уничтожение, если обе стороны окажутся слишком неуступчивыми. И правда, даже финансовые аналитики, высказывая свою озабоченность, ссылались на теорию игр.