Ангелы и демоны литературы. Полемические заметки «непрофессионала» о «литературном цехе»

Притча о талантах – последняя притча из всех рассказанных Христом. Неужели мы можем помыслить, что Бог призывает нас к ростовщичеству и капитализму, рассказывая о приумножении капиталов накануне крестного подвига? В Православии есть большая традиция толкования этой притчи и других мест Священного Писания, в которых тоже речь идет о талантах. В частности, притча о талантах (см.: Мф. 25:14–30), притча о немилосердном рабе (см.: Мф. 18:23–35), учение апостола Павла (см.: 1 Кор. 12), апокалиптическое описание града весом в талант (см.: Откр. 16:21). Святитель Иоанн Златоуст, толкуя Священное Писание, говорит, что талант – символ духовного дара Бога человеку, это Божественный дар, который дан человеку во спасение. Притча о талантах – последняя, как сказано выше, из рассказанных Христом, поэтому в ней речь идет о самом важном – о Царствии Божием. Всем Господь, поскольку Он благ и Человеколюбец, даровал спасение. Но одни этим даром воспользовались, устремлялись к Богу и помогали другим спастись. А другие спасение «зарыли в землю», поэтому «отнимется у них даже то, что имеется» (то есть спасение) и «будут они введены во тьму», где «будет плач и скрежет зубов».

Неужели на Страшном Суде хорошо будет выглядеть тот, кто скажет, что он взращивал какой-нибудь свой певческий талант и поэтому не занимался воспитанием собственного сына, который, к примеру, вырос убийцей или алкоголиком? Неужели и впрямь кто-то думает, что за какой-нибудь нереализованный художественный дар Бог с него спросит, а за чадо, которое поручено родителям, не спросит? Или, может быть, реализованный певческий талант ему послужит индульгенцией? Да не будет.

Если писатель, поэт или художник не в Бога богатеет, приумножая данные ему Богом таланты, значит, он зарывает их в землю. В Евангелии от Луки сказано: «…И от всякого, кому дано много, много и потребуется; и кому много вверено, с того больше взыщут» (Лк. 12:48). Это прямо относится к людям творческих профессий. Именно к ним, в большей степени обращена евангельская притча о талантах.

Все мы помним, что раб лукавый и ленивый закопал свой талант, а хозяин ждал от него приумножения таланта, получения прибыли. Раб лукавый и ленивый применительно к нашей теме – художник, писатель, человек искусства, который растратил талант попусту, конвертировал его в деньги и славу. А не пытался служить Богу, приумножая духовный капитал. У такого раба «отнимется… даже то, что имеется» (то есть спасение). Разгневанный хозяин из притчи после получения отчета от своих слуг об использовании талантов в отношении нерадивого слуги огласил приговор: «негодного раба выбросьте во тьму внешнюю: там будет плач и скрежет зубов» (Мф. 25:30). Фактически этот негодный раб служил не Богу, а лукавому. Он променял Хозяина-Бога на хозяина-дьявола.

О том же притча о безумном богаче (Лк. 12:16–21). Душа богача была взята Богом в тот самый момент, когда богач собирался наслаждаться своим богатством (очевидно, что взята она была не в Царство Небесное). Бог сказал в назидание всем: «Так бывает с тем, кто собирает сокровища для себя, а не в Бога богатеет» (Лк. 12:21). Это как раз о писателях и поэтах, которые собирают сокровища славы и золота.

Многие из поэтов и писателей думали прежде всего о прижизненной славе. Наиболее талантливые и амбициозные – о славе не только прижизненной, но и посмертной. Начнем с основоположника русской поэзии Гаврилы Державина:

Моих врагов червь кости сгложет,
А я пиит – я не умру…
В могиле буду я, но буду говорить.

А вот строки из М. Ю. Лермонтова (стихотворение «Боюсь не смерти я. О нет!»):

Боюсь не смерти я. О нет!
Боюсь исчезнуть совершенно.
Хочу, чтоб труд мой вдохновенный
Когда-нибудь увидел свет…

Это потаенную устремленность творческих личностей к посмертной славе очень точно выразил гениальный А. С. Пушкин (применительно к себе) в стихотворении 1836 года Exegi monumentum («Я воздвиг памятник» – лат.):

Я памятник себе воздвиг нерукотворный,
К нему не зарастет народная тропа,
Вознесся выше он главою непокорной
Александрийского столпа.

Нет, весь я не умру – душа в заветной лире

Мой прах переживет и тленья убежит —
И славен буду я, доколь в подлунном мире
Жив будет хоть один пиит.