Ангелы-хранители

– Я буду задавать тебе вопрос, а ты покажешь мне буквы, необходимые для того, чтобы написать ответ, – обратился к ретриверу Трэвис. – По одной букве зараз, слово за словом. Понятно? – (Эйнштейн удивленно уставился на Трэвиса, оглядел разложенные на кучки фишки, снова поднял глаза на Трэвиса и ухмыльнулся.) – Тогда начнем. Ты знаешь название лаборатории, из которой ты сбежал?

Эйнштейн ткнулся носом в кучку с буквами «Б».

Нора взяла фишку и положила на свободную часть доски.

Меньше чем за минуту ретривер составил слово «БАНОДАЙН».

– «Банодайн»… – задумчиво повторил Трэвис. – Никогда о такой не слышал. Это полное название?

Поколебавшись, Эйнштейн начал выбирать другие буквы и в конце концов написал:

БАНОДАЙН ЛАБОРАТОРИЗ

Трэвис записал ответ на фирменной бумаге мотеля для заметок, после чего вернул все фишки на место.

– А где расположен «Банодайн»?

ИРВАЙН

– Это не лишено смысла, – произнес Трэвис. – Я нашел тебя в лесу севернее Ирвайна. Итак… я нашел тебя во вторник, восемнадцатого мая. Когда ты сбежал из «Банодайна»? – (Уставившись на фишки, Эйнштейн жалобно заскулил и не выбрал никакой буквы.) – Ты прочел кучу книг, из которых узнал о месяцах, неделях, днях и часах. И теперь у тебя должно быть чувство времени.

Эйнштейн посмотрел на Нору и снова жалобно заскулил.

Не выдержав, Нора вмешалась в разговор:

– У Эйнштейна теперь есть чувство времени, но еще не было во время побега. Поэтому ему трудно вспомнить, как долго он был в бегах.

В ответ Эйнштейн составил: «ВЕРНО».

– А ты знаешь, как зовут ученых из «Банодайна»?

ДЭВИС УЭЗЕРБИ

Трэвис сделал запись.

– А других?

Эйнштейн, то и дело спотыкаясь из-за трудностей с правописанием, в конце концов выдал: «ЛОУТОН ХЕЙНС, ЭЛ ХАДСТОН» и еще пару имен.

Не обнаружив этих фамилий в телефонной книге мотеля, Трэвис спросил:

– Значит, именно эти люди охотятся за тобой?

ДА И ЕЩЕ ДЖОНСОН

– Джонсон? – переспросила Нора. – Он что, тоже ученый?

НЕТ

Ретривер задумался, изучил разложенные кучками буквы и в конце концов составил слово:

БЕЗОПАСНОСТЬ

– Он глава службы безопасности «Банодайна»? – спросил Трэвис.

НЕТ ВЫШЕ

– Должно быть, какой-то федеральный агент, – объяснил Трэвис Норе, которая раскладывала буквы по местам.

– А ты знаешь, как зовут этого самого Джонсона? – спросила Нора ретривера.

Эйнштейн, снова уставившись на буквы, жалобно заскулил, и Трэвис уж собрался было сказать, что бог с ним, с этим именем. Однако ретривер сосредоточился и написал:

ЛЕМУУЛ

– Нет такого имени, – убрав буквы, покачала головой Нора.

Эйнштейн сделал вторую попытку:

ЛАМИУЛЛ

И еще одну:

ЛИМУУЛ

– И такого тоже нет, – сказал Трэвис.

С четвертой попытки Эйнштейн написал:

ЛЕ МЮ ЭЛЬ

Трэвис понял, что ретривер пытается показать, как произносится имя.

– Лемюэль Джонсон, – догадалась Нора.

Эйнштейн радостно ткнулся мокрым носом ей в шею. Он вертелся волчком от радости, так что пружины гостиничного матраса натужно заскрипели.

Закончив лизать Нору, Эйнштейн написал:

ТЕМНЫЙ ЛЕМЮЭЛЬ

– Темный? – удивился Трэвис. – Ты хочешь сказать, что этот Джонсон… злой?

НЕТ ТЕМНЫЙ

Нора положила буквы на место:

– Опасный?

Эйнштейн посмотрел на нее и презрительно фыркнул, затем, повернувшись к Трэвису, фыркнул еще раз.

Секунду-другую Нора с Трэвисом сидели в глубокой задумчивости. И тут Трэвиса осенило:

– Черный! Ты имеешь в виду, что Джонсон чернокожий. Да?

Эйнштейн довольно запыхтел, помотал вверх-вниз головой и завилял хвостом. После чего, выбрав двадцать три буквы, составил длинный ответ:

ВЫ ЕЩЕ НЕ СОВСЕМ БЕЗНАДЕЖНЫ

Нора рассмеялась.

– Тоже мне умник нашелся! – хмыкнул Трэвис.

И тем не менее в душе он ликовал, его переполняла такая безумная радость, которую невозможно было описать словами. Они уже много недель общались с ретривером, однако фишки скребл значительно расширяли рамки их коммуникационных возможностей. Трэвис всегда относился к Эйнштейну почти как к своему ребенку, а сейчас даже больше, чем когда-либо. И вместе с тем у Трэвиса возникло пьянящее чувство, будто ему удалось раздвинуть рамки привычного опыта и выйти за грань человеческих возможностей. Конечно, Эйнштейн был необычным псом, и его развитый интеллект был скорее человеческим, нежели собачьим, и тем не менее он был собакой, в первую очередь собакой, и поэтому его интеллект, как ни крути, качественно отличался от интеллекта человека, в связи с чем неизбежно возникало стойкое ощущение тайны и чуда в этом диалоге между разными видами живых существ. Глядя на фразу «ВЫ ЕЩЕ НЕ СОВСЕМ БЕЗНАДЕЖНЫ», Трэвис вдруг понял, что в этом послании заложен более глубокий смысл и оно, возможно, обращено ко всему человечеству.

Следующие полчаса они продолжали задавать Эйнштейну вопросы, а Трэвис записывал ответы. И наконец они подошли к теме желтоглазого чудовища, убившего Теда Хокни.

– Кто эта чертова тварь? – спросила Нора.

АУТСАЙДЕР

– Аутсайдер? – переспросил Трэвис. – Что ты имеешь в виду?

ОНИ ТАК ЕГО НАЗВАЛИ

– Люди из лаборатории? – уточнил Трэвис. – Почему они назвали его Аутсайдером?

ПОТОМУ ЧТО ОН ДРУГОЙ

– Ничего не понимаю, – сказала Нора.

ДВЕ УДАЧИ Я И ОН Я СОБАКА ОН ТО ЧТО НЕ ИМЕЕТ НАЗВАНИЯ АУТСАЙДЕР