Ангелы не умирают

– Вообще-то такой вариант меня нисколько бы не смутил. Возникни такое желание – удержал бы. Но мне кажется до этого не дойдёт.

– А до чего дойдёт? – вскинула подбородок Ирис.

Так уж получалось, что с каждым разом он поднимался всё выше и задирался всё воинственнее.

– А до чего бы тебе хотелось?

Он ещё издевается! Бессовестный наглец.

– Всё, чего бы мне на самом деле хотелось, это прийти на занятия вовремя. Развидеть и расслышать все то, что увиделось и услышалось. Я не любитель копаться в чужом грязном белье.

– Странно слышать. Большинству же нравится.

– Нравится? – скрестила руки на груди Ирис. – Что тут может нравиться? Одно большое разочарование.

– Ты меня в чём-то упрекаешь?

– Да.

– Интересно, в чём?

– В том, что ты стоишь у меня на пути и мешаешь пройти.

Энджел улыбнулся:

– Верно. Именно это я сейчас и делаю.

– Совершенно, кстати, не понятно, для чего. В свете подслушанного разговора это нелепо.

– Не улавливаю логики.

– Если я правильно поняла, ты предпочитаешь мальчиков. В каком месте я похожа на мальчика? – сердито спросила Ирис.

Энджел нарочито медленно скрестил руки на груди, как бы зеркально отражая позу собеседницы.

– Я универсален.

– Что? – не поняла Ирис.

– Ну, если проще – всеяден. Иногда мне нравятся девочки, иногда мальчики. Одно другому не мешает. В жизни бывает много различных комбинаций.

– Я поняла ход и направление твоих мыслей. А теперь постараюсь очень коротко донести до тебя свои.

Я запала на тебя с первого взгляда, потому что ты красивый парень. Из тех, о ком иногда говорят – сложный. Но я, по наивности душевной, посчитала, что твоя сложность проявляется немного иначе.

Ирис подняла глаза и встретилась взглядом с чёрными глазами Энджела полных странного, пугающего, безумного блеска.

– Я весь внимание, – одобрил он её, словно подталкивая и дальше изливать душу.

– А я не планирую долго его занимать. Ты для меня слишком сложен, Энджел. По простоте душевной я всегда тяготела к простым арифметическим решениям. Все сложные комбинации по типу «2+1» меня не занимают.

– Я не совсем понимаю. Ты рассчитывала на что? На свадьбу и белый кадиллак?

– Ну что ты? Какая там свадьба? Какой кадиллак? Какая там любовь-морковь-цветочки? Предел моих мечтаний, чтобы меня зажали где-нибудь в раздевалке и по быстренькому, между делом, дефлорировали! Можно даже в антисанитарных условиях, – вспылила Ирис.

Где-то сверху пробилась сквозь толщину бетона трель звонка.

– Вот чёрт! Пошли отсюда, – довольно грубо схватил Энджел за руку Ирис.

Девушка упёрлась, как норовистая лошадка.

– Куда это ещё?

– Куда подальше, – огрызнулся он. – Сейчас тут половина школы будет.

– И что? Мне они не мешают.

– Зато мне мешают. Не спорь со мной, меня это бесит! Бери одежду и пойдём.

– Да никуда я с тобой не пойду! – искренне возмутилась Ирис.

– В последний раз прошу по-хорошему…

– Нет!

Ирис собралась вопить, звать на помощь, брыкаться. Пусть только попробует приневолить её к чему-либо!

Он придвинулся ближе, цепко схватив на руки.

Почувствовав боль в руках, Ирис хотела возмутиться, но, наткнувшись на твердый взгляд, вдруг передумала бунтовать.

В голове словно туман поднимался. Из ваты. И мысли в этой вате гасли, словно огни.

Ирис осознавала, кто и где она, но словно бы спросонок.

– Бери одежду, обувайся и пошли к выходу.

Ирис не хотела идти. Она чувствовала смутное недовольство, почти страх, но туман был сильнее. И как только она сделала нечто вроде попытки сопротивляться сказанному, он обступал будто бы плотнее, а собственных мыслей оставалось всё меньше.

Переобуваясь, снимая с вешалки меховую безрукавку, она не переставала чувствовать на себе взгляд белокурого юноши с чёрными глазами.

– Готова?

Ирис кивнула.

– Тогда пошли.

Она пошла. Не задавая вопросов и не возражая.

Ощущала только, что с каждым новым шагом страх её становится сильнее.

– Куда идти? – откуда-то издалека доносился собственный голос.

И сырость, забирающаяся под распахнутую верхнюю одежду, и вода, залившаяся в перекосившуюся молнию на сапоге словно бы и не имели к ней, к Ирис, никакого отношения.

– Иди к своей машине.

Все так же сквозь туман, будто на автопилоте, она нажала кнопку разблокировки дверцы.

– Отдай мне ключи.

Беспрекословно она так и сделала.

– А теперь садись.

Ирис села, покорная и тихая.

– Ну вот, так-то лучше. Отомри, принцесса.

Туман рассеялся довольно быстро, оставив после себя чувство тяжести и головную боль.

А ещё – страх.

– Что это было? – тяжело дыша, словно пробежала кросс на время, спросила Ирис.

– Один из моих маленьких трюков.

Повернув голову, Ирис широко распахнутыми глазами уставилась на него с гневом и ужасом.

– Маленьких трюков? Это – маленький трюк? Этот… этот долбанный Имериус местного разлива?!

Энджел засмеялся. На этот раз, для разнообразия, скорее весело, чем зло.

– Как ты это сделал? – тряхнув головой, потребовала ответа Ирис.

– Откровенно говоря, я и сам не знаю механизма. Но у меня порой получаются вот такие маленькие фокусы.

– Прекрасно! Просто зашибись!

– Рад, что ты осталась довольна.

– Я не осталась довольна. Я в шоке и ужасе от твоего общества.

Ирис протянула раскрытую ладонь: