Ангелы Ойкумены

— Нога ногой, а обстрелов никто не отменял. Бомба, ядро, случайный осколок…

— Это война, сеньорита.

— Обещайте мне!

— Провести месяц в каземате? Увольте! Лучше потребуйте звезду с неба… А вот и ваш транспорт.

В ночном небе мелькнула тень. На краткий миг заслонила звезды, мешая Джессике потребовать у маркиза одну из них. Жук-исполин сел на спину лунной зебры, моргнул глазами-фарами, поднял двери-надкрылья и замер в ожидании. В ладони дона Фернана ожил коммуникатор: кучер докладывал о прибытии.

— Жди, — велел маркиз. — Сеньорита уже идет.

Джессика шагнула к мужчине в кресле — маркизу? чемпиону?! Сейчас, когда он, измученный и жалкий, утратив всю иронию, молча скорчился в кресле, девушка не могла понять, кто перед ней. Неизбежность падения Бравильянки, плен, как лучший итог, шпага, как залог грядущей встречи, вероятность которой Джессика запретила себе рассчитывать… Они говорили о многом, не говорили только о чуде. О невесте маэстро Пераля, которая вчера спала в могиле, а сегодня — в чужой спальне, на свежем хрустящем белье. Пусть ей приснятся добрые сны, и хватит об этом. Есть вещи, которые следует принять без расчетов. Иначе даже изощренный гематрийский разум способен дать трещину, и что в ней откроется — лучше не знать.

— Я буду вас ждать.

— Это плен. Это не поездка на турнир.

— Я буду ждать.

Когда «Кримильдо» взлетел, дон Фернан проводил машину взглядом и набрал на коммуникаторе номер Диего Пераля.

— Будите донью Энкарну, — велел маркиз. — Я жду вас.

И добавил с нажимом:

— Вас всех.

Хорошо, что Джессика улетела. Она не увидела, как затрясся, словно у немощного старца, подбородок гордого маркиза де Кастельбро. Дон Фернан долго, очень долго не мог справиться с предательской дрожью.

* * *

— Сопроводите донью Энкарну в безопасное место. Будьте при ней. Защищайте, если потребуется. Это приказ.

Генерал-капитан вправе отдавать любые приказы. Мастер-сержанту остается лишь вытянуться по стойке «смирно»:

— Так точно!

Вот и все, что было сказано между Диего Пералем и Фернаном де Кастельбро, когда они остались наедине.

— Не будите ее. Пусть она поспит еще немного.

— Хорошо, — кивнул маэстро. — Вы правы.

— Я вызову вас перед стартом.

Ничто больше не удерживало коллант Пробуса в Бравильянке. Их ждал мар Яффе, ждал профессор Штильнер, ждала прежняя жизнь: выходы в волну, полеты из конца в конец Ойкумены… Долой призраков! К черту стаи фагов! По крайней мере, коллантарии на это очень надеялись. Но старт колланта — зрелище не для набожных и — чего греха таить! — суеверных бравильянцев. Что за слухи пойдут по городу, взлети коллант при всем честно́м народе? Паника в осажденной крепости — подарок генералу Лефевру. Поэтому — тихо, не привлекая внимания, в уединенном месте за городскими стенами. Полыхнет на берегу, за деревьями — мало ли взрывов пережила Бравильянка? Все живы, разрушений нет?

Слава Богу!

V

— Опять в космос? — вздохнула Карни.

«В последний раз», — хотел сказать Диего. «Все закончилось», — хотел сказать он. И промолчал, лишь втянул затылок в плечи, как перед прыжком.

— Приказ, — развел руками маэстро.

— Приказ?

— Я должен сопроводить тебя в безопасное место.

«А если бы не приказ?» — хотела спросить Карни. И не спросила, потому что знала ответ.

— Тогда полетели?

— Полетели.

— Друзья мои! — возвестил Пробус. — Я так рад…

Он закашлялся, вытер потное лицо и махнул платком: не обращайте внимания, меня иногда заносит. В сопровождении солдат коллант выбрался за городские стены. Полосы млечно-желтого света исчертили берег реки. Ярко белели накрахмаленные бинты лубка, куда гарнизонный лекарь упаковал сломанную ногу дона Фернана. Нога покоилась на кушетке, как отдельное, вполне жизнеспособное существо. Самого маркиза, утонувшего в кресле, скрывала густая тень.

— Куда вы отправитесь?

Вопрос, заданный доном Фернаном, прозвучал глухо. Маркиз обращался ко всем сразу — и ни к кому конкретно.

— На Хиззац, — доложил Пробус.

Диего вздрогнул от внезапного озноба. Один раз они уже летели с Террафимы на Хиззац. Маэстро молил провидение, чтобы мудрецы древности оказались правы. В одну реку нельзя войти дважды? Слава Богу!

— Скатертью дорога! — пожелал Пшедерецкий. — Как доберетесь…

— Известите, — закончил дон Фернан.

— Непременно! — заверил Пробус. Кажется, он по привычке собирался развить мысль, но передумал. — Ну что, золотые мои? Стартуем?

— Без погромов, — желчно предупредил маркиз. — У меня штурм на носу…

Коллантарии застыли изваяниями. Начали мерцать, сделались призрачными; не сходя с места, люди тянулись друг к другу. Обрастали перьями из света, вычерчивали двойную пентаграмму, сливались воедино, в опалесцирующий кокон, готовый прянуть в небеса…

И все закончилось. Берег, луна, люди — плоть и кровь. Восемь коллантариев в растерянности глядели на двоих:

— Вы не желаете лететь?

— Желаем!

— Тогда почему мы не можем вас подхватить?!

— Вы что, больше не коллантарии?

— Возьмем, как пассажиров. По тройному согласию.

Рыжий невропаст выступил вперед:

— Вы согласны лететь с нами на Хиззац?

Эскалона, вспомнил Диего. Бухта Прощания. В одну реку не входят дважды.

— Да!

— Согласна!