Ангелы Тьмы

— Лютер? Ха! — Воскликнул Астелян, и тут же закашлялся, прошло несколько секунд, прежде чем он снова смог заговорить. — Ваша история демонизирует Лютера, перекладывает на него вину за все, что случилось с Темными Ангелами, но как мало в этом правды… Легенда удобная, выставляет его злодеем, гадюкой, которая исподтишка ужалила покорившего галактику Льва. Однако, величайшим было предательство самого Эль-Джонсона! Без меня Лютер так и продолжал бы разглагольствовать и вопить в своей башне, но не добился бы результата.

— Хочешь сказать, что это ты несешь ответственность за раскол нашего легиона, а вовсе не Лютер? — не в силах скрыть недоверие, ахнул Борей. — Это великое и страшное признание.

— Я такого не говорил, — ответил Астелян тихо. — Очень часто факты истории не так удобны, как написанные слова. Не подлежит сомнению, Лютер сам оказался пострадавшим. Для примарха он был как отец, был ему близким другом и союзником. Спас Эль-Джонсона от смерти в лесу. И чем Эль-Джонсон ему отплатил? Загнал на Калибан, как и всех нас. Оставил Лютера гнить там, а для себя тем временем искал славы.

— Лев сделал его стражем Калибана, — заявил Борей и принялся мерить камеру шагами. — Примарх удостоил Лютера чести и доверия, когда поручил ему защиту планеты.

— Лютер был почти таким же великим полководцем, как и сам Лев. Хотя наш примарх, без сомнения, одаренный тактик и стратег, Лютер куда лучше Эль-Джонсона разбирался в умах и сердцах людей. Когда прибыл Император и передал командование Темными Ангелами Эль-Джонсону, Лютер плакал, он был слишком стар, чтобы стать космодесантником.

— Как и многие рыцари Калибана, — Борей перестал ходить, остановился и в упор посмотрел на Астеляна. — Вот почему Император отправил туда своих лучших хирургов и апотекариев, чтобы люди, слишком старые для геносемени примарха, все же получили многие преимущества. Им дали новые органы, продлили жизнь далеко за её естественный предел, подарили возможность совершить великие подвиги на войне.

— Тогда разве не странно, что Лютер был оставлен на Калибане, а не повел воинов на поле битвы? — спросил Астелян, устраиваясь поудобнее и разглядывая Борея. — Я знаю, почему так случилось. Эль-Джонсон взрастил в себе страх перед Лютером, который пользовался популярностью среди воинов, потому примарх и оставил его на Калибане, где звезда этого человека закатилась.

— Это ложь самого Лютера. Она осквернила твой разум, и разум всех прочих, кто пошел против братьев, — категорически возразил Борей, и его лицо застыло.

— Несмотря на все своё пламенное красноречие и страстную убедительность, Лютер не был космодесантником и не мог стать им, — возразил Астелян. — Мало кто слушал его, почти все они были из нового легиона. Мои же космодесантники, глубоко уважая Лютера и его великие заслуги, служили лишь Императору и только ему одному были обязаны верностью.

— И как же так вышло, что якобы лояльные Темные Ангелы пошли против примарха, если их не трогало красноречие Лютера? — спросил Борей, подавшись вперед.

— Потому что я встал рядом с ним и предложил свою поддержку, — ответил приглушенным шепотом Астелян и на мгновение его одолели сомнения.

Не поступи он подобным образом, вдруг все остальное сложилось бы иначе? Он отогнал тревожную мысль, будущее Темных Ангелов определилось задолго до тех событий.

— Зачем ты это сделал? — голос Борея прервал его размышления.

— Чтобы мы могли совершить желаемое — сразиться с врагами Императора и повернуть вспять силы тьмы, которые обступили человечество.

— Объяснись.

— Эль-Джонсон был далеко и продолжал Великий Крестовый Поход, когда нас настигла страшная весть. Хорус, величайший из примархов, Воитель Императора, превратился в предателя. Сообщения были разрозненными и редкими, но мы, хоть и медленно, разобрались во всем, что произошло. Мы узнали про вирусную бомбардировку и кровавую бойню на Истваане. Примархи и их легионы восстали против Императора и воевали между собой. Невозможно стало отличить друга от врага. Мы слышали, и не раз, будто Темные Ангелы обратились против Императора и Лев Эль-Джонсон убит. Ходили слухи, что космические волки сражаются против тысячи сынов, и боевой брат убивает брата по всей галактике.

— Стало быть, ты решил, что есть возможность сделаться предателем и перейти на сторону Хоруса, — голос Борея прозвучал обвинением.

— Мы собирались отправиться на борьбу против Хоруса! — слабо возразил Астелян, его тело, в отличие от духа, утратило силу. — Не было уверенности ни в чем, лишь в своих сердцах мы были уверены. Это Лютер первым предложил оставить Калибан и вступить в бой, чтобы защитить Императора.

— Лютер привел бы вас к Хорусу! — отрезал Борей. — А как же приказы Льва? Неужели правитель Калибана ничего не значил ни для Лютера, ни для тебя?