Англия Тюдоров. Полная история эпохи от Генриха VII до Елизаветы I

Споры в Тайном совете достигли наивысшей точки. Поскольку Генрих III превратился в марионетку Католической лиги, не должна ли Елизавета спасти Соединенные провинции? Отвечая на сей вопрос, «интервенционисты» старались показать, что открытая война неизбежна, а «нейтралисты» доказывали, что следует укреплять береговую оборону, шотландскую границу и военно-морские силы, но избегать интервенции в Европу. «Если Англия станет неприступной, она будет в безопасности в своих границах и угрозой для врагов»[656]. Елизавета не любила кальвинистов; она считала голландцев бунтарями против законного монарха; она желала мира, а не войны; и она предпочитала, чтобы Нидерландами правили умеренные испанцы, а не их антиподы – конечно, политика «мой дом – моя крепость» ей нравилась.

Тем не менее раскол между «интервенционистами» и сторонниками «Англии-крепости» не нужно преувеличивать. За немногим исключением, именно протестанты верили, что если Парма подчинит Нидерланды, то Филипп II пойдет на Англию; учитывая раскол во Франции и то обстоятельство, что порты и корабли Голландии и Зеландии находятся в руках испанцев, – Англия уступит. Берли предупреждал Елизавету осенью 1584 года: «Ваша сила за границей, она в присоединении к хорошей конфедерации или, по крайней мере, во взаимопонимании с теми, кто с готовностью примет ту же позицию»[657]. Он предлагал альянсы с турками, Марокко, Флоренцией, Венецией и Феррарой; но особенно ратовал за спасение Соединенных провинций. Таким образом, в дебатах Тайного совета в 1584–1585 годах не было фракций как таковых, советники расходились только по поводу того, где именно возникнет острый недостаток военных сил при условии их перераспределения, как оно было и во времена Гаврской экспедиции.

7 июля 1585 года «интервенционисты» вручили Елизавете краткое изложение своей позиции: его темой была «защита от Испании». В нем истолковывались военные цели Филиппа и лидерство в деле католичества; козни папства; перспектива католического крестового похода в Европе под водительством испанцев и де Гизов; слабость наземных войск Елизаветы и ценность Англии как трофея. Рекомендовалось создание протестантской коалиции в Европе, набор английского гражданского ополчения по модели Древнего Рима и развитие военно-морского флота. Намекая, что Елизавете нужно принять верховную власть в Соединенных провинциях, авторы все-таки попытались обсудить обе стороны этого вопроса. И наконец, заявлялось, что, если Филипп победит, Франция будет вынуждена присоединиться к нему «в политике» разделения Англии, чтобы отвратить собственное окружение Испанией[658].

Елизавета решительно отвергла предложение голландцев о верховной власти в 1576 и 1585 годах. Растущая стоимость военных действий и ее отказ брать на себя неограниченные финансовые обязательства вывели из моды подходы Эдуарда III, Генриха V и Генриха VIII. Однако ее убедили, что в случае провала голландского восстания Филипп II начнет «английское предприятие». По этой причине 10 августа 1585 года королева в Нонсаче подписала с Генеральными штатами временный договор о союзе, предлагая 6400 пеших и 1000 конных солдат, а также £126 000 в год на их содержание – примерно четверть стоимости той войны. В качестве гарантии возмещения средств Елизавета должна была поставить английские гарнизоны в Брилле и Флиссингене – два «поручительных» города; к тому же она обещала назначить главнокомандующим знатного человека, который вместе с двумя коллегами будет служить в качестве политических советников для Генеральных штатов. И наконец, Фрэнсису Дрейку предоставили свободу действий и эскадру, состоящую из частных и государственных военных кораблей, чтобы вернуть из испанских портов захваченные английские суда вместе с командами, а после этого осуществлять нападения на флот Филиппа, доставляющий серебро из колоний[659].

На последней неделе августа 1585 года профессиональный военный и с 1577 года английский «добровольный» капитан, полковник Джон Норрис высадил в Мидделбурге 2000 пехотинцев. В сентябре Лестера назначили командующим, но он прибыл во Флиссинген только 10 декабря. Его племяннику сэру Филипу Сидни и сыну Берли, Томасу, вверили «поручительные» города в знак политического компромисса. Кроме того, сэр Генри Киллигру стал одним из английских членов голландского Государственного совета. Так поддержала ли Елизавета дело протестантизма? Была ли она английской Деборой, как надеялись английские радикалы в 1559 году?