Англия Тюдоров. Полная история эпохи от Генриха VII до Елизаветы I

Однако именно блистательный, но сумасбродный Эссекс, третий и последний фаворит Елизаветы, сознательно вступил с Сесилами в борьбу за покровительство и власть. К концу 1590-х годов их вражда разгорелась до борьбы между группировками за контроль над политикой королевы. Атмосфера при дворе усугублялась, но впервые за все свое правление королева оказалась в роли наблюдателя. И прежде нерешительная, теперь, когда ее ум и тело старели, она все чаще пускалась в размышления, хотя и оставалась, как прежде, тщеславной. Посланники отмечали ее экстравагантные наряды с глубоким вырезом, однако она с трудом ездила верхом, носила парик и перед приемом визитеров держала во рту надушенный шелковый носовой платок, поскольку зубы совсем испортились. В ее Тайном совете страдающая подагрой раздражительная знаменитость со своим физически немощным сыном сцепились с самонадеянным Адонисом: если Роберт Сесил вследствие деформации позвоночника имел недостаточный рост (Елизавета называла его «маленьким эльфом»), то Эссекс был высок и хорошо сложен. Его горделивая осанка и аристократичные манеры вошли в легенду: он был столь же богат родословной, как беден наличными. Однако Эссекс отличался неустойчивым нравом: был «полон гуморов»[1112], нетерпелив, капризен, вспыльчив, импульсивен, нелеп. Фрэнсис Бэкон описывал его как «человека той природы, которая не подчиняется никому». Его «состояние не соответствовало его размаху, он был популярен и независим в военном отношении». Последние два качества были неудобными: Эссекс чрезмерно следовал рыцарскому образцу сэра Филипа Сидни[1113], сражался на дуэлях, заводил дружбу со своими подчиненными в армии и вставал в позу героя. Он перешел границу, добиваясь общественного внимания, – роковая особенность, питавшая его честолюбие, а также тщетные надежды и недоверие королевы[1114].

Тем не менее бой был неравным. Когда Елизавета осознала, что ее фаворит стремится управлять королевским двором, она пожаловала Роберту Сесилу полномочия, какими никогда не обладал ни один другой тайный советник. Сесил имел доступ к королеве в любое время, а Эссексу с июля 1598 года было отказано в аудиенциях[1115]. Действительно, дерзость и самонадеянность Эссекса постоянно добавляли ему врагов: в падении он мог винить только самого себя. Сражение за власть велось столь целеустремленно, как никогда ранее – со времен дворцовой войны после падения Уолси. Дело в том, что Эссекс искал идеологии, а не только привилегий. Он принял на себя мантию воинствующего протестанта – вслед за Лестером, Уолсингемом и семьей Сидни[1116]. Его мать была дочерью сэра Фрэнсиса Ноллиса, ее вторым мужем стал граф Лестер, а сам Эссекс женился на дочери Уолсингема, Фрэнсис, которая была вдовой Филипа Сидни. Елизавета не одобрила брак Эссекса: граф рисковал своей карьерой. Однако когда он согласился с тем, что его жене следует жить «очень уединенно в доме своей матери», ему удалось вернуть расположение королевы. В 1587 году он сменил Лестера на посту королевского конюшего, а в 1591 году до него донесли, что, «весьма вероятно, через несколько лет он заслужит доверие и влияние, подобные тем, что были у Лестера»[1117]. Став членом Тайного совета в 1593 году, он выступал за наступательную стратегию, поддерживая сухопутные операции в Европе. Он также возобновил секретную переписку Лестера с Яковом VI Шотландским, пытаясь финансировать протестантскую коалицию. Однако ему не хватало личного покровительства Лестера, да и не удавалось добиться для своих последователей покровительства королевы, что было подлинной проверкой надежности лидера фракции. Его сторонники все чаще жаловались, что он может получить что-то для себя, но ничего для своих друзей, хотя сам Эссекс в угрюмые дни до отъезда в Ирландию считал, что он не в состоянии добиться ни того ни другого[1118].