Читаем Английские письма или история кавалера Грандисона полностью

Другая увертка! подумала я; но ты отъ меня не уйдешь, проворной братецъ; я за ето ручаюсь.

Скажи однако, дорогая Генріетта, не тронута ли ты нсколько такимъ оборотомъ? По своей разборчивости ты будешь себя почитать оскорбляемою, что я такъ настою въ своихъ вопросахъ. Я вижу, что на миломъ лиц твоемъ появляется румянецъ, показывающій твое негодованіе а въ глазахъ небольшое смущеніе, которое несравненно боле еще усугубляетъ твои прелести. Въ самомъ дл мы вс начали опасаться небольшаго принужденія въ нашемъ братц; но со всемъ того не было; обо онъ не захотлъ, чтобъ мы начали съ нимъ говорить о прежнемъ предмет. По нсколькихъ постороннихъ разговорахъ онъ обратился къ Доктору Барлету и говорилъ: любезной другъ, вы причинили мн много безпокойства, когда я навдывался отъ васъ о Миссъ Биронъ и ея фамиліи. Глаза ваши меня озаботили. Я боюсь, чтобъ бдная госпожа Шерлей… Миссъ Биронъ всегда намъ говорила о ея здравіи съ недоверчивостію. Сколь бы велика была печаль нашей любезной Миссъ Биронъ, Шарлотта, естьлибъ она лишилась столь доброй матери!

Моего намренія, отвчалъ Докторъ, не было подавать вамъ причины къ безпокойствію. Но отецъ не можетъ больше любить своей дочери, какъ я люблю Миссъ Биронъ.

Вы дйствительно меня опечалили, любезной другъ, естьлибъ веселый видъ, какой вижу у Милади Л… не лишалъ меня всего опасенія о здравіи Миссъ Биронъ. Я ласкаюсь, что Миссъ Биронъ здорова.

Далеко отъ того, отвчала я ему съ такимъ важнымъ видомъ, которой приличествовалъ тогдашнему случаю.

Не дай Богъ! прервалъ онъ съ такимъ движеніемъ, которое всмъ намъ понравилось. [Мы радовались тому не для того, Генріетта, что ето видли, но о самихъ себ пожалуй не притворяйся и не будь излишне разборчива.] Лице его разгорлось. Чтоже, сестрица! Чемъ не можетъ Миссъ Биронъ!

Она не здорова, сказала я ему: но ея болзнь самая лучшая изъ всхъ. Она кажется всселою, дабы не опечаливать своихъ друзей. Она входитъ во вс ихъ разговоры, удовольствія и веселости. Она хотла бы, чтобъ никто не почиталъ ее больною. Естьлибъ ея заплаканныя глаза, блдныя губы и перемна въ лиц ей не измняли; то мы отъ самой ее не выпыталибъ, что она страждетъ. Есть такія женщины, кои скоре другихъ доходятъ до совершенства; и коихъ упадокъ отъ того не скоре послдуетъ. Бдная Миссъ Биронъ кажется не долго проживетъ.

Но должна ли я здсь означать сіи мысли, моя дорогая. Однако я знаю, что и ты и Клементина весьма великодушны.

Мой братъ казался темъ крайне опечаленъ. Любезный другъ, сказалъ онъ Доктору Барлету, изьясните мн пожалуйте, что значатъ слова Шарлотты. Она любитъ шутить. Миссъ Биронъ весьма хорошаго сложенія: теперь находится она въ самомъ цвт лтъ своихъ. Успокойте меня. Об мои сестрицы не дороже для меня Миссъ Биронъ. Правду сказать, Шарлотта, я не очень хвалю такія ваши шутки.

Правда, сказалъ ему Докторъ, что Миссъ Биронъ не здорова. Но нжныя опасенія Милади Ж… усугубили непріятности ея описанія. Миссъ Биронъ не можетъ перестать быть любезною. Она всегда прелестна, весела, спокойна, и отдалась на волю Божію…

Отдалась на волю Божію! Докторъ Барлетъ, Миссъ Биронъ истинная Христіанка, и не можетъ не имть сего надянія на Бога, въ какомъ смысл мы ето слово принимаемъ въ закон: но вообще естьли судить, то оно предполагаетъ нкое отчаянное состояніе. Ежели Миссъ Биронъ такъ не здорова; то не должныль вы были, любезной Докторъ! о томъ меня увдомить? Или изъ нжности ко мн… вы всегда столь добродушны бываете.

Я ни какъ не думала, сказала Милади Л… чтобъ Миссъ Биронъ была такъ больна. По истинн, Г. Барлетъ и вы сестрица жестоко со мною поступили, что мн о томъ не сказывали: и по нжному своему сложенію она выронила слезу о любезной нашей Генріетт.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Антон Райзер
Антон Райзер

Карл Филипп Мориц (1756–1793) – один из ключевых авторов немецкого Просвещения, зачинатель психологии как точной науки. «Он словно младший брат мой,» – с любовью писал о нем Гёте, взгляды которого на природу творчества подверглись существенному влиянию со стороны его младшего современника. «Антон Райзер» (закончен в 1790 году) – первый психологический роман в европейской литературе, несомненно, принадлежит к ее золотому фонду. Вымышленный герой повествования по сути – лишь маска автора, с редкой проницательностью описавшего экзистенциальные муки собственного взросления и поиски своего места во враждебном и равнодушном мире.Изданием этой книги восполняется досадный пробел, существовавший в представлении русского читателя о классической немецкой литературе XVIII века.

Карл Филипп Мориц

Проза / Классическая проза / Классическая проза XVII-XVIII веков / Европейская старинная литература / Древние книги