Английские письма или история кавалера Грандисона

Въ ней усматривается пленительная живость. Голосъ ея весьма нѣженъ и строенъ, судя по пѣснямъ, кои она съ утра почти до вечера распѣваетъ Она учтива до чрезвычайности; но при всемъ томъ, естьли кто не знаетъ ее совершенно, то насмѣшливая привычка, которая ей будто свойственна, можетъ привести въ безпокойство тѣхъ, которые живутъ съ нею. Но я увѣрена, что она чистосердечна откровенна и чрезвычайно ласкова; искуство съ коимъ она обращаетъ все достоинство приписываемое ею въ честь своего брата, заставляетъ судить, что она столько же покорна, сколько кротка. Съ недавняго времени, естьли ей вѣрить, возъимѣла она охоту къ чтенію; но я рѣшилась недовѣряться всему тому, что она про себя ни говоритъ. Она думаетъ о себѣ, что была столь легкомысленна и весела что никакъ не могла забавляться уединенными забавами. Однако признается, хотя наименѣе всего о томъ думаетъ, что она весьма свѣдуща въ Исторіи и Географіи. Она также довольно знающа въ музыкѣ. Горнишная ея женщина, которая съ удовольствіемъ во время прилагаемыхъ ею о мнѣ попеченіяхъ выхваляя свою госпожу, сказала мнѣ, что она совершенно знаетъ Французской и Италіянской языки; что она пишетъ со всевозможною пріятностію, и въ великомъ уваженіи по причинѣ своего разума, кротости и ласковыхъ своихъ обхожденій. Она приписываетъ ей другое достоинство, коимъ я восхищалась, къ чести Миссъ Клемеръ и всѣхъ молодыхъ особъ любящихъ чтеніе; она прилагаетъ всевозможные старанія ко всему тому, что касается до домашняго обиходу.

Женни, горнишная ея женщина умна и весьма хорошо воспитана, по своему состоянію, сказала мнѣ изъ довѣренности, что ея госпожа имѣетъ двухъ обожателей. А я весьма удивляюсь, что она не имѣетъ ихъ двухъ дюжинъ. Первой есть Кавалеръ Ваткинсъ, человѣкъ чрезвычайно богатой; а второй, Милордъ Ж…… сынъ Графа Ц… Но непримѣтно даже до сего времени, чтобъ она къ которому ни есть изъ нихъ имѣла склонность.

Таковыя сутъ качества, украшающія Миссъ Шарлоту Грандиссонъ одну изъ прелѣстнѣйшихъ въ свѣтѣ особъ. Я почту себя чрезвычайно щастливою, естьли когда мы гораздо короче познакомимся я буду казаться хотя въ половину столь любви достойною въ глазахъ ея, сколько она въ моихъ. Не ревнуй тому, дражайшая моя Люція; я имѣю толь пространное сердце, что могу помѣстить въ оное пять или шесть нѣжныхъ пріятельницъ моего пола; такъ, любезная моя, когда бы ты предполагала тому любовь другаго роду, на примѣръ, которую я долженствую оказывать супругу при моемъ выборѣ, естьли на конецъ рѣшусь выдти за мужъ, то и та любовь никогда дружбѣ не воспрепятствуетъ.

Возвратимся къ брату, къ великодушному моему избавителю. Ты предупредила меня, любезная Люція, чего я должна опасаться отъ твоего проницанія. Я увѣрена, что ты съ нетерпѣливостію желаешь наслаждаться смущеніемъ моего сердца въ такомъ описаніи, которое я хочу начертать о человѣкѣ, которому до чрезвычайности обязана. Что ты скажешь, естьли наше ожиданіе будетъ тщетно, и естьли я, не взирая на то, не отдамъ справедливости такимъ совершенствамъ, коимъ я никогда и ничего подобнаго не знала? Что ты скажешь, естьли въ томъ человѣкѣ, котораго достоинству удивляюсь, усмотрю я такіе недостатки, коихъ не примѣтила въ сестрѣ его? Надмѣнная Генріеттта! я воображаю себѣ, что ты говоришь: продолжай свое повѣствованіе, и оставь на наше попеченіе тебя проникнуть; остерегайся также, чтобъ недостатки, которые ты стараешься усмотрѣть, не были бы тебѣ предметомъ къ измѣненію твоихъ чувствованій. Я чистосердечно тебя благодарю за таковую предосторожность, дражайшая моя; но я ни какой въ ней не обходимости не усматриваю. Перо мое послужитъ къ начертанію чувствованій моего сердца; и естьли онъ покажется для меня толико же честенъ, сколько осмѣливаюся я сказать, кажется онъ честенъ всякому человѣку; то я ничего не опасаюсь, ни твоего проницанія, ниже дяди моего Сель6и, которой для меня гораздо еще страшнѣе.

Естьли ты хочешь знать Кавалера Грандиссона относительно къ его виду; то онъ настоящій красавецъ. Его талія нѣсколько выше посредственной, и совершенной препорціи. Лице его нѣсколько продолговато, и изъявляетъ цвѣтущее здоровье, подкрѣпляемое трудами. Цвѣтъ лица его былъ бы излишне нѣженъ для мущины, естьлибъ не примѣтила, что онъ мало берегъ его и переносилъ болѣе жаровъ, нежели холоду. И по тому не удовольствовавшисъ, объѣхать всю Европу былъ онъ въ нѣкоторыхъ частяхъ Асіи, Африки, а особливо препроводилъ весьма долгое время въ Египтѣ.

Я не знаю, какаябъ необходимость была для мущины имѣть столь прекрасные зубы и ротъ, какими Кавалеръ Грандиссонъ могъ бы хвалиться, естьлибъ токмо былъ способенъ къ таковому тщеславію.