Английские романтики в переводах Яна Пробштейна

В безмолвный час ушла она,
Когда на свод крутой луна
Лазурною взошла тропой,
Паря над пурпурною мглой,
Как будто спящий альбатрос
На ярких крыльях свет вознес, —
Луна свое гнездо искала,
На западные глядя скалы.
Один в ночи остался я,
Вбирая в сердце и тая
Неслышной музыки звучанье,
Так в обступающем молчанье
Витает эхо среди гор.
А я храню чистейший взор,
Ее руки легчайшей след, —
Как бы чела коснулся свет,
И не дерзнет воображенье
Нарисовать мне то мгновенье —
Его мне память оживила, —
Возлюбленная укротила
Порыв страстей. Я одинок,
Но в нашем времени я смог
Остаться — в миге всемогущем,
Забыв о прошлом и грядущем,
Им не дано вернуться снова —
Не стало времени иного.
Но скрылся ангел и хранитель,
И в слабом сердце искуситель
Вновь воцарился. Мыслей вслух
Не смел я высказать, но дух
Смутился. Я следил безмолвно,
Как тихо рассекали волны
Челны, как будто фаэтоны
Парят в высотах окрыленно
Над безмятежною стихией,
Как бы посланцы неземные
Летят для тайного служенья.
Как будто ищет исцеленья
Моя прекрасная печаль
И к Элизийским звездам вдаль
Утишить боль свою плывет.
И ветры, облегчив полет,
Прохладны, свежи и крылаты,
Цветов смешали ароматы
И свежесть рос, и зной дневной
Над серебристою водой,
Где рыбу с тусклым фонарем
Искал рыбак меж скал с багром, —
Ее прельстил обманный свет, —
Счастливей тех созданий нет,
В ком истребляет наслажденье
Все чувства, даже сожаленье
О хрупкой радости былой,
Сжигая жизнь, а не покой!

1822

Джон Китс (1795–1821) Кузнечик и сверчок

Поэзия земли не знает тлена:
Когда в истоме знойной смолкнут птицы,
В тени деревьев поспешив укрыться,
Над лугом свежескошенным мгновенно
Кузнечик песнь заводит вдохновенно,
Восторгом лета он спешит упиться,
Он рад всему — устанет петь, блаженно
Разнежась, на травинке затаится.
Поэзия земли всегда живет:
Когда зима морозной немотой
Обступит ночь, трещит сверчок запечный,
Обдав теплом нас, дремлющих, и вот
Нам грезится, что летнею порой
Звенит кузнечик песенкой беспечной.

Джон Китс Гомеру

В невежестве безмерном я застыл,
Все слышу о тебе да о Кикладах,
Как бы на берегу морском без сил
Мечтаю о коралловых громадах.
Ты был незряч, но повелел Зевес —
Была над небом поднята завеса,
И Посейдон морскую глубь разверз,
Пан подарил тебе напевы леса:
Свет воссиял в кромешной темноте,
Явила бездна девственные травы, —
Тройное зренье в зоркой слепоте,
Ночь для зари грядущей — лишь оправа.
Как древле Артемида, мир объемля,
Ты небеса узрел, и ад, и землю.

Джон Китс Когда страшусь