Английский дневник

Слева от входа за большим дубовым столом сидела секретарша Джейн. Эта молодая девушка с выразительными светлыми глазами умела опережать улыбкой любой взгляд в её сторону и тонко улавливать настроение босса с момента его появления в галерее. Сегодня она сразу определила, что мистер Хиггинс не в духе.

– Доброе утро, дорогая, – поздоровался Хиггинс и раздраженно указал ей на грязную витрину и перекошенную табличку. – Почему только я это замечаю?

Навстречу Хиггинсу вышел менеджер Альберт.

– Доброе утро, мистер Хиггинс.

– Доброе утро, Альберт. Будь любезен, снеси «Пионеров» ко мне в кабинет, и побыстрей, пожалуйста, – сделал распоряжение Хиггинс.

Взгляд мистера Хиггинса упал на лежащую на столе свежую газету «Таймс» с его фотографией. Он взял газету, отодвинул ее подальше от глаз и прочитал заглавие небольшой статьи «Мистер Хиггинс без его улыбок». Раздражаясь, что не видит мелкий текст, он быстро достал из кармана очки, надел их и стал читать:

«Друг королевской семьи, владелец известной галереи в Мейфеере, мистер Хиггинс слишком эмоционально отреагировал на требования ленд-лорда[27] об уплате задолженности по аренде помещения на Бонд-стрит…»

В этом месте Хиггинс недовольно поморщился и посмотрел на свою фотографию. Он был снят во время открытия рождественской выставки в своей галерее в окружении двух обнаженных по пояс мавров, одетых в широкие восточные шаровары и туфли с загнутыми кверху носками. Сам Хиггинс стоял в своем парадном вечернем костюме, с высоко поднятой головой, со скрещенными на груди руками, и улыбался неотразимой улыбкой, которая появлялась на его лице, когда он был в ударе.

Хиггинс бросил газету на стол – все остальное было уже неинтересно – и направился в кабинет. Проходя мимо пожилого джентльмена, разглядывавшего картину какого-то московского художника, между прочим, обронил:

– Очень хороший художник, превосходная вещь, – и пока посетитель оборачивался посмотреть, кто это сказал, быстро исчез во втором зале.

– Это мистер Хиггинс, – отозвалась Джейн на удивленный взгляд клиента.

Джентльмен понимающе поджал губы и закивал головой, по достоинству оценивая сказанное то ли мистером Хиггинсом, то ли Джейн.

По пути в офис Хиггинс на минуту задержался возле небольшого стола в глубине галереи, накрытого свисающей до пола темно-зеленой скатертью. Стол был полностью заставлен фотографиями знаменитостей в серебряных рамочках, бывавших у него в галерее. Вот он дарит миссис Ти[28] картину русского художника. Вот принцесса Диана на открытии его выставки. А вот Хиггинс рядом с принцем Чарльзом. Тут же лежал толстый альбом с вырезками из газет и журналов о его выставках и громких продажах. И сегодняшняя статья, несмотря на содержание, тоже попадет сюда. Хиггинс перевернул страницу, чтобы освежить подборку, и прошел в свой кабинет.

Альберт уже снял «Пионеров» с витрины и искал для них место в кабинете у босса. Кабинет мистера Хиггинса впечатлял элегантностью и уютом. Он беззвучно говорил об утонченном вкусе владельца и привычке находиться в изысканной атмосфере. Старинный письменный стол с креслом, мягкий белый диван с любовно разложенными подушками, большой букет тюльпанов в прозрачной стеклянной вазе на круглом столике в стиле ампир. Во всю стену возвышались полки с книгами, альбомами по искусству, каталогами выставок «Хиггинс Галери» и расставленными перед книгами небольшими этюдами в дорогих рамах. Слева от письменного стола, за стеклом в нише с подсветкой, находилась миниоранжерея с искусственными растениями. Почти как экзотический аквариум, но без золотых рыбок. Тут же на стене возле ниши висел экран, который мог видеть только Хиггинс. Он показывал все, что происходило в галерее.

– Альберт, будь любезен, сделай мне кофе, пожалуйста, – распорядился Хиггинс.

– Непременно, мистер Хиггинс, – Альберт оставил картину и пошел на кухню. А Хиггинс снял телефонную трубку и стал звонить клиентам.

Мистер Хиггинс занимался продажей картин двадцать пять лет. Начал он с викторианской живописи. Совсем скоро бизнес пошел так успешно, что Хиггинс даже нанял вертолет для поиска старых картин, которые могли быть в самых отделенных местах Британских островов. Газеты пестрели заголовками о перелетах и новых находках арт-дилера. Хиггинс вознесся на вершину славы.

Несколько лет успеха – и в его галерее появился с виду обычный посетитель. Стараясь не пропустить ни одной картины, он осмотрел экспозицию, затем разговорился с мистером Хиггинсом и пригласил его на ланч в дорогой ресторан Мейфеера. Там за ланчем он сделал арт-дилеру небывалое предложение: купить всю коллекцию имеющихся у Хиггинса викторианских картин за три миллиона фунтов. Распитая под конец ланча бутылка дорогого шампанского скрепила отличную сделку.