Английское завоевание Ирландии (XII–XVII вв.)

Вопреки буржуазным фальсификаторам истории, изображавшим Ирландское восстание 1641–1652 гг. реакционным выступлением типа французской Вандеи или Сицилийской вечери, это восстание по своему существу было крупнейшим событием национально-освободительной борьбы ирландцев против английских колонизаторов и имело прогрессивное значение, хотя и потерпело поражение. Именно так оценивал это восстание Энгельс, возражая против его оценки как Вандеи. В одном из своих писем он! замечает: «Но все же существует маленькая разница: французская революция хотела дать землю народу, а английская республика хотела в Ирландии отнять землю у народа»[260]. Но это восстание происходило в условиях экономической и политической раздробленности страны и отсутствия национального единства — ирландцы в XVII в. еще не сложились в нацию. Движущими силами этого восстания были крестьяне, ирландская и англо-ирландская знать, а руководство борьбой принадлежало знати и католическому духовенству.

Поражение Ирландского восстания было следствием ряда причин, среди которых главными были следующие: 1) слабость руководства национально-освободительной борьбой, выразившаяся в разногласиях и раздорах между группировками знати и католическим духовенством по политическим и религиозным вопросам, в компромиссном характере выдвинутых программ, поддержке Стюартов — династии поработителей Ирландии, боязни широкого народного движения и нежелании выдвинуть требования национального и социально-экономического характера, отражавшие интересы широких народных масс; особенно большую отрицательную роль сыграла вражда между ирландской и англо-ирландской знатью; 2) союз руководителей восстания с реакционными сила-ми Англии и Европы, активное вмешательство этих союзников в национально-освободительную борьбу в Ирландии и попытка использовать ее в своих политических и религиозных целях, вероломство и предательство этих союзников по отношению к ирландцам; 3) недостаточная политическая сознательность, стихийность и локальность выступлений крестьян — основной силы Ирландского восстания; в этом нашли свое выражение не только общие всякому крестьянскому движению черты, но и живучесть родовых связей и преданность своим вождям, воспитанная у ирландских крестьян веками господства клановой системы; 4) религиозный характер национально-освободительной борьбы, затруднявший осознание ее участниками, особенно крестьянами, целей борьбы и своего отношения к силам, участвовавшим в ней, а также позволивший католическому духовенству принять активное участие в руководстве борьбой и использовать ее для осуществления теократических целей папства.

«Акт об устроении Ирландии», принятый Долгим парламентом 12 августа 1652 г., начинался с утверждения о том, что «благодаря помощи божественной руки» положение в Ирландии теперь позволяет осуществить «полное покорение и устроение этой нации» и воздать по заслугам всем виновникам мятежа, разделив их на три группы[261]. Особо выделялись виновники мятежа, которые «не подлежали помилованию в отношении их жизни и имущества», что означало смертную казнь и конфискацию всех их владений, — всего их насчитывалось до 100 тыс. человек. Это были все, кто «замышлял, подстрекал, содействовал мятежу и резне или сам участвовал в них»: иезуиты и священники, получавшие указания от папы римского содействовать мятежу и участвовать в нем, и еще 105 крупнейших участников мятежа, главным образом из титулованной знати и вождей Ольстера, среди них графы Ормонд, Кланрикард и Фелим О’Нил. Другие лица офицерского состава ирландской армии подлежали изгнанию из Ирландии на срок, установленный английским парламентом, ⅔ их поместий конфисковались, а ⅓ оставлялась их женам и детям. Наконец, все католики в Ирландии, не принимавшие участия в воспитании 1641 г., но и «не показавшие своей постоянной преданности английскому государству», подвергались конфискации ⅓ части их земель. Для более прочного установления мира «в этой нации» католики подлежали переселению в места, указанные парламентом. А у англикан, которые вели себя так же, как эти католики, конфисковывалась только ¼ часть их земель, переселению же они не подлежали.