Ангола: неизвестная война

На своеобразие цепочки отношений «советник — подсоветный» часто накладывал свой отпечаток и характер ангольцев: многие из них были откровенно ленивы и безынициативны. Однако при этом обладали природной смёткой и просто-таки первобытной хитростью. Такие ангольские командиры нередко буквально «ездили верхом» на своих советниках. Справедливости ради нужно сказать, что таких ленивых и не желавших учиться ангольских офицеров было немного. Но, если советник требовал от них слишком многого, или просто не нравился, те принимали свои меры. Дело в том, что ангольцы очень быстро «просекли», что «советскому товарищу» (генералу, полковнику подполковнику, майору и т. д.) повезло: вместо морозной Сибири или заснеженного Забайкалья он оказался в их жаркой стране и при этом неплохо зарабатывает. А поэтому сделает все возможное, чтобы продлить срок своего пребывания или, по крайней мере, его не сократить. Для укрощения чрезмерно ретивого советника в ход шел даже шантаж: «мол, «камарада асессор», сообщу, что пьешь водку в рабочее время, после обеда на службу не выходишь, продукты получаешь со военной части склада, а кванзы за них не платишь и т. д.». Если шантаж не помогал, в дело шли прямые доносы.

Таких специалистов, «не сумевших найти общий язык с подсоветной стороной» руководство советской военной миссией прорабатывало по служебной и партийной линии. Зачастую, не разобравшись в сути конфликта, их переводили в другой округ, а иногда и досрочно откомандировывали в Союз. Многие боялись этого. Поэтому были и такие, кто шел на поводу у своих визави, откровенно лебезил и даже угодничал перед ангольцами. Другие, отчаявшись, найти общий язык, попросту самоустранялись от работы. Но большинство, несмотря на препоны, честно продолжали выполнять свой долг.

Так, например, советник начальника связи ВВО и ПВО, майора Багорру, занимавший эту должность в начале 80-х годов в Луанде был эдак на четверть века младше своего советника. Майор, не имевший соответствующей подготовки, получил свою должность за то, что когда-то в период национально-освободительной борьбы с португальцами исполнял обязанности личного радиста лидера МПЛА Агоштинью Нету. Учиться он не хотел, а своего советника, пятидесятилетнего полковника, прошедшего Великую Отечественную заставлял делать за себя всю черновую работу: составлять планы и докладные, анализировать работу радиосвязи, выезжать вместо себя в командировки в районы боевых действий. При этом вел себя чрезвычайно высокомерно, по-барски. Заставлял уже немолодого человека подолгу ждать в своей приемной, опаздывал, а то и вовсе не являлся на встречи.

Прекрасно понимая, что без квалифицированной помощи советника ему не обойтись, он все время держал его «на крючке». Свой шантаж он осуществлял предельно просто. На совещаниях периодически жаловался командующему ВВС и ПВО команданте Гату, не слишком лояльно относившемуся к советским военным специалистам, что советник «не всегда дает ему правильные рекомендации по организации связи». Добросовестного полковника чуть инсульт не хватил, кода он первый раз услышал из уст своего буквально заваленного рекомендациями подсоветного подобные обвинения. Потом привык. Ссориться с бывшим личным радистом президента никто не хотел, и нам, переводчикам, приходилось прилично «вспахивать», делая объемные письменные переводы для этого бездельника. А советник, которому оставалось всего полгода командировки, а впереди маячила заслуженная пенсия, стиснув зубы и втихаря матерясь, только философствовал о странностях местных нравов.

Мне часто приходило в голову вопрос: а как бы поступили в подобной ситуации наши оппоненты с той стороны. Те, кто работал на УНИТА и ФНЛА, на ЮАР, те, кого мы называли наемниками? Как поступил бы тот же Питер Маккализ и Роберт Маккензи? Наверное, плюнули бы на все и отправились зарабатывать деньги в другую страну.

Советским оружием и кубинскими руками

Сегодня можно с полным основанием сказать, что победа МПЛА в Анголе в 1975–1976 гг. была завоевана «советским оружием и кубинскими руками». И, если кто-то захочет опровергнуть это утверждение, то шансов у него не много. Потому, что это правда. Если проанализировать ситуацию, сложившуюся в стране перед провозглашением независимости, то можно сделать вывод: силы трех национально-освободительных движений МПЛА, ФНЛА и УНИТА были приблизительно равны. Центральное разведывательное управление США оценивало численный состав повстанцев таким образом: МПЛА по их данным имело около 20 тысяч бойцов, ФНЛА — 15 тысяч, а УНИТА располагало немногим более 4 000 солдат. Вместе с тем, аналитики ЦРУ считали, что эти цифры явно завышены и их нужно уменьшить, как минимум, в двое.