Ани и воздушные шарики

Питер вытащил её на облачный выступ. Лица тут же коснулась верёвочка. Ани схватила её и ахнула, увидев, как далеко остров, и какая маленькая стоит на нём мама со штурвалом в руках. Ветер трепал ленточку на её фуражке.

– Твой шарик унесёт двоих? – спросил Питер. – Мой вообще для полетов не годится, только ползает и грустит.

– Зачем ты его такого сделал? – удивилась Ани.

– Другого не получалось, – улыбнулся Питер.

– Мой шарик двоих поднимет даже легче, чем одного! – гордо заявила Ани. – Хватайся!

Приказывать не понадобилось. Лишь только они вцепились в верёвку, шарик взмыл ввысь, поднимая обнявшихся детей.

Глава 12. Ночёвка

Шарик взмыл так высоко, что Ани испугалась. А если он опять утащит её к Виктору? От воспоминания о давешнем приключении до сих пор мурашки бежали по коже. Но сейчас Ани была не одна.

«Питер, если что, меня защитит», – уверенно подумала она и крепче вцепилась в своего спутника.

Шарик начал снижаться. Он вовсе и не собирался ни к какому Виктору, просто сам переволновался и слишком высоко подпрыгнул. Лететь пришлось против ветра, но шарик справился, да и мама помогла – подвинула остров.

Ани встала на ноги и лишь немного покачнулась. Питер же покатился кубарем. Подбежав к краю острова, Ани замахала рукой:

– Пока, облако! Прилетай к нам ещё!

– Анетта, – выдохнула мама, убирая штурвал и фуражку под мышку, – я с тобой с ума сойду. Что ж ты у меня такая бедовая? Бегом умываться и ужинать. Оба!

Ани и Питер посмотрели друг на друга. Да, умыться им точно не мешало. С ног до головы оба перепачкались в облаке.

– Мам, а что на ужин? – спросила Ани, с ужасом представляя тазик с пудингом или даже мороженое. Уж чего-чего, а облака она за сегодня наелась до отвала.

– Овощи твои любимые, – улыбнулась мама.

– Ура! – завопила Ани, хотя ещё вчера такая новость заставила бы её застонать и упасть в обморок.

Ани и Питер умылись, брызгая друг на дружку водой из рукомойника, потом переоделись в чистое – Питеру пришлось сбегать домой. А потом был ужин при свечах, так поздно, как никогда не бывало.

– Мама, можно Питер останется ночевать? – принялась канючить Ани, когда опустела тарелка. Глаза у неё начинали слипаться, однако прыгать, бегать и играть хотелось никак не меньше.

– А Питер-то хочет остаться? – пряча улыбку, спросила мама.

– Если я вас не стесню, – пробормотал Питер.

Мама встала из-за стола и подошла к двери в спальню Ани. Открыла её, махнула рукой, приглашая. Ани и Питер одновременно издали восторженный вопль: посреди комнаты на высоте по пояс, покачивались два аккуратно застеленных облачка.

***

Лунный свет коснулся ручья, заставил его сиять. А деревья вдалеке, наоборот, превратились в тёмные непонятные кучи. Давно спустилась на остров ночь. Давно уснула мама. Давно открылось окно, и два облачка бесшумно выскочили наружу, поплыли над землёй, унося на себе двух детей.

Ани и Питер, лёжа на животах и уткнувшись подбородками в сложенные руки, смотрели прямо перед собой. Ветер стих, и облачка слушались одной лишь мысли. Вот позади граница островов. Ани попала в гости к Питеру.

– Это ореховая роща, – тихо говорил Питер. – Хочешь орехов?

Ани недовольно поёрзала. Орехов ей очень хотелось, но живот грозил разорваться.

– Давай завтра, – предложила Ани. – А что это там? Журчит!

– Это – наш гейзер! – с гордостью заявил Питер.

Они подлетели ближе. Посреди острова из треснувшего камня била вверх струя воды. В воздухе она разделялась на две части. Одна часть, падая на землю, превращалась в ручей, другая – заполняла озерцо.

– Здорово! – восхитилась Ани. – Как будто там, под землёй, – кит.

Оба рассмеялись, представив затаившегося внизу кита.

– А там наш дом, – махнул рукой Питер.

Облачка медленно облетели двухэтажный кирпичный домик, украшенный лепными узорами. Ани он показался похожим на кукольный. Уменьшить бы, да поиграть!

– А где твои родители? – спросила Ани.

Питер помолчал. Потом не то шутливо, не то сердито спросил:

– А твой папа где?

– Нет его у меня, – беспечно ответила Ани.

– А как же ты тогда появилась?

– Мама говорит, она сама меня выдумала.

Питер задумчиво откашлялся. Теперь они летели над озером, изучая свои отражения в неверном свете луны.

– А мои папа и мама исчезли, – сказал Питер. – Были-были, а потом – раз! – и нету. Я проснулся утром, а дом – пустой.

– Страшно было? – шепнула Ани, кутаясь в одеяло.

– Немножко, сначала. А потом привык.

Питер говорил неуверенно, будто сам себя спрашивал: привык ли?

– Переезжай к нам, – предложила Ани. – Мама тебя усыновит.

– Но ведь где-то же есть моя мама, – запротестовал Питер. – Что если она вернётся, а я – усыновлённый?

– А ты не пытался её отыскать?

– Где мне, – вздохнул Питер. – Шарик не умеет летать, а штурвала от острова у меня нет. Но я каждый день смотрю в небо и ищу шарик мамы с папой. Он знаешь, какой был? Сиреневый! Как увижу – сразу улечу к ним.

Облачка медленно поплыли к дому Ани.

– Лучше всё-таки усыновляйся, – решила девочка. – Если ты улетишь, мне будет скучно.

Питер долго молчал, а потом спросил:

– Скажи, Ани, а откуда у тебя красный воздушный шарик?