Анималотерапия (СИ)

Через неделю возвращались наши горе-агрономы с полей не на грузовике, как обычно, а своим ходом. Водитель просто забыл за ними заехать. Вспомнил – и понёсся как сумасшедший. На полдороге их встретил. Резко затормозил – и повело его в сторону. А в той стороне Мартышка был...

 

– А потом? – спросила Яна, потому что Люся замолчала.

– Потом – повезло. Мартышке повезло. Что в больничку увезли, а не на кладбище. Грузовик тебе не велосипед! Переломы, сотрясение, ушиб там чего-то... Хорошо, что жив остался! – Люся допила чай, с хозяйственным видом стряхнула крошки с тарелки (на пол!) и удовлетворённо, как хорошо подкрепившийся человек, вздохнула.

– Так это что, привидение было? А почему у него голова лошади? А почему...

– Ты глотку-то побереги. Откуда я знаю, почему?

– Не знаете?

– Не знаем. Знаем только, что Мартыненко сделал лишнее, а Иващенко – сказала. Лишнее у них получилось, вот что. Как если бы шили платье – и хвост присобачили. Об этот хвост непременно кто-нибудь споткнулся бы. Споткнулся-запнулся-ударился. Хорошо бы не убился!.. Ох, ладно. Давай-ка о хорошем. Смотри-ка сюда, – приглашающе махнула Люся и потихоньку вытянула из-под кровати ящик. Трапеция, вытянувшись во весь рост, мирно спала, а под брюшком у неё пригрелись детёныши. В углу лежало погрызенное печенье...

– Твоё? – кивнула Люся. И тут же сама себе ответила: – Твоё... Ты только не думай, что она его украла. Она с тобой подружиться хочет. Хочет, чтобы ты её заметила...

Дверь резко распахнулась. Люся – одним молниеносным движением – загнала ящик под кровать.

В палату буквально влетела Казакова, а за ней – буквально вползла – какая-то поникшая Диля.

– Мыши, крысы – имеются? – нависла Казакова над струхнувшими крысоводами...

8.

Покурив в процедурке – под охраной предполагаемо влюблённого Тарутина – Диля не успокоилась. В том смысле, что ей это окончательно и бесповоротно понравилось. Не то что в курилке: замусоленные лавки, а под ними (а то и на них!) – ржавые заплёванные банки-пепельницы, фу!.. Ничего не получилось и с аварийной второй палатой, на которую Диля поначалу понадеялась. Зря надеялась – когда рабочие уходили, Казакова её на ключ закрывала. В общем, оставалась – нравилась! – процедурка. После ужина Диля решила повторить этот трюк.

Тарутин, правда, слегка заупрямился (так, может, всё-таки не он?..), но пошёл. Пошёл, а толку? Увлёкся плакатами о гепатите В, раз – и Казакова уже в процедурке!