Анималотерапия (СИ)

– Их вообще расселить надо, у них не одно так другое! – Халат виновато покачивался на её пухлом наманикюренном пальчике.

– Расселить... – задумчиво повторила Казакова.

– Все ещё спали, а в третьей – уже носились! – Видя, что старшая задумалась, Диля решила, что вот-вот – и страшный заговор третьепалатовок станет очевидным, и заговорщиц (может быть, даже всей палатой) отправят стирать, сушить и гладить! – Никакого порядка, ну правда, Любовь Алексеевна! Невозможно работать...

Яна стояла, уткнувшись глазами в рисунок на полу. Она представляла, что вот эти два ромба – два огромных корабля: Диля и Любовь Алексеевна. А вот этот маленький кубик между ними – она, Яна. Малюсенькая лодочка. Один корабль гудит капризно и назойливо, прямо-таки звенит, а другой ему – нехотя – отвечает. И оба страшно высоки – страшно далеки вверх! – лодочка плещется где-то там, внизу, у самых их ватерлиний...

 

При упоминании о беспорядке Казакова нахмурилась. Ей, старшей, подчинённые жалуются на «невозможность работать», и это уже ЕЁ работа – разобраться в том, что им не по силам. С другой стороны – ну а как тут разберёшься? Вряд ли это Яна «носится и ржёт», а на таких, как Колмановская, управы нет. История же с этим халатом – вообще глупость какая-то. И со всем этим надо было что-то – хоть что-то! – делать...

Мимо продефилировала Захарченко. До сих пор в пижаме! До сих пор не на завтраке! Старшая вздохнула. Ещё раз глянула на Яну, на капризно-требовательную Дилю и решила остановиться на некой полумере – паллиативе, как говорят врачи.

– Вот что, – сказала она. – Иди-ка, Яна, собирай вещи. В пятую палату перейдёшь. Там никого, на любую койку...

– А халат? – недоумённо изогнулась Дилина бровь.

– А халат, Диларам Жановна, надевайте. Надевайте-надевайте. После смены постираете, – Казакова всегда называла Дилю на «вы» и по имени-отчеству, отдавая столь ненавистные ей распоряжения.

– Кто «постираете»? Я? – надулась Диля.

– Да, вы, – сухо подтвердила старшая. – Халат ведь ваш?.. Да вам вообще свойственна халатность, – напомнила она надувшейся Диле, ещё раз профессионально-участливо глянула на Яну и направилась куда-то по своим неисчислимым делам. Одна только аварийная вторая палата чего стоила!

2.

Яна с большим пакетом в руках опасливо переступила порог левой секции. Было очень тихо и очень светло.

Всего в отделении – восемь палат, половина «правые», половина «левые», а между ними – холл. В левой части Яна ещё не бывала.