Анимация от Алекса до Я, или Всё включено

Я с удивлением обнаружил, что каждая сосна на счету. Стволы были пронумерованы, к каждому крепилась жестяная табличка с порядковым номером, чтоб дай боже не унесли. Мне больше по нраву пришлась сосна под 19-ым номером, находящаяся на самой высокой опушке перед берегом.

Часть её корней сдерживали оползень оврага, переходящего в пляжный песок. Причудливо, по сказочному изогнутый ствол, переходящий в толстенные ветви параллельные земле, на которых было чрезвычайно уютно полулежать, слегка раскачивая весом тела опору, созерцая морской простор и береговую линию вплоть до Кемера, которая панорамно открывалась перед обезьяноподобным наблюдателем. Если же двигаться дальше вглубь мыса, то можно было забрести в кемпинговый лагерь, к которому вела та самая просёлочная дорога, начинавшаяся за триумфальной аркой.

Ещё дальше мыс обрывался отлогим спуском с видом на живописный залив с отелями посёлка Бельдиби. Отсюда можно было с ленцой наблюдать за копошением крошечных фигурок, чувствуя себя то японским полководцем, планирующем атаку, то террористом-смертником, просматривающим пути прохода к сооружениям.

В предвыходную ночь я пару раз путешествовал к сосновому мысу с девушками, и мы наслаждались ощущением гудящего леса великана, обилием ночных запахов и звуков. Видели янтарные глаза сов, словно сотканные из пустоты, ночные полёты крылатых хищников, от неожиданности которых по коже пробегал потусторонний морозец. А ночные посиделки на ветвях деревьев превращали и нас на какое-то время в странных лесных жителей леса-шептунов.

Кроме соснового мыса, на полпути к нему располагалась апельсиновая плантация, вход к которой со стороны пляжа не был перекрыт. Цитрусовая роща имела неповторимый фруктовый аромат, пьянящий чувства. Там же произрастали дикие розы, по крайней мере, я так наивно полагал, что они ничейные. Пугая девушку, я исчезал в ночи, срезал стебель и подносил благоухающий бутон, выныривая из-за спины.

Но самым топовым ночным времяпрепровождением было мореплавание на каноэ. Мысль о свершении нечто подобного пришла ко мне во время одной из дневных прогулок к сосновому мысу. У маленьких мотелей дневного посещения были свои пляжи с лежаками, тентами и зонтиками. Там же находилась будка работника, отвечающего за безопасность на воде, а заодно и предлагающего покататься на каноэ или водных лыжах. Большую часть ценного инвентаря работники по окончании трудового дня уносили на склад в мотель, но сами каноэ были достаточно тяжелы для ленивых турков, чтобы тягать их на несколько сотен метров по песку. Поэтому лодки просто оттаскивали подальше от воды и переворачивали сушиться кверху брюхом. Случайные туристы вроде меня, если сюда и забредали, то мысль о похищении куска пластмассы весом за 70 кг вряд ли кому-нибудь пришла в голову. На машине также никаких условий подъехать не было, дороги на эту часть пляжа не вели. Вёсла также беззаботно оставлялись тут же — под лодкой.

Поэтому в одну лунную ночь я предложил Жене из Омска разнообразить наше ночное свидание лёгким экстримом. На что получил выраженное поцелуем согласие. Мы двинулись в путь. Дошли под покровом темноты до мотеля, где я видел одноместные каноэ, сохнущие на солнце. Но нас постигла неудача. Вёсел под ними не оказалось. Оставив Женьку медитировать на мантру дарующую удачу, я отправился к соседнему мотелю, где точно видел вёсла возле будки спасателя. Можно было попробовать вдвоём пойти туда и попытаться там раздобыть и лодку, но меня смущали странные огни, похожие на факельное шествие рядом с этим местом. Так оно и было — мотель устроил пляжную вечеринку, и мечущиеся по песку тени, осложняли задачу позаимствовать инвентарь. Но я уже был настроен решительно. Метров за сто я перешёл на обезьянью походку с опорой на руки, а последние пятьдесят полз по-пластунски, чувствуя себя гуроном-ирокезом с одного из семи великих канадских озёр. Я видел вёсла и целующиеся парочки по соседству с будкой, распивающие пиво из жестянок. Я слышал их голоса. Иностранки и турки. Лавируя между лежаками, добрался до вожделенных вёсел и, выбрав два однолопастных, пополз обратно, продвигая их перед собой. Через пятьдесят метров перешёл на походку крадущегося горбуна, а там уже недалеко и до Женьки. Красотка тоже не теряла даром времени, обнаружив наивно незакрытую тумбочку с жилетами.

— Оденем? — предложила Женя.

Я предчувствовал, что мы могли уплыть далеко, затеряться в море и пару недель не видеть берега. Но жилет всё равно оставался бы в этом случае малосъедобной вещью, способной вызвать заворот кишок. А какой отважный мореплаватель будет комфортно себя чувствовать в обществе боевой подруги, страдая при этом несварением. Нет, он должен излучать оптимизм, всячески подбадривать и утешать барышню, а не кормить рыб, свесившись за борт, полупереваренной синтетикой и ремешками креплений. Тем более каноэ были одноместными, и гораздо приятней ощущать тепло женского тела, чем мокрую от брызг ткань жилета.