Анисовая водка для поющих бабуль

— Четырнадцать часов тридцать одна минута, — сказал шеф–повар и автобус тронулся.

— 5-

Автобус, сглаживая неровности дороги, мягко покачивался влево и вправо, будто в колыбели, слегка клевал носом и некрасиво, как подвыпившая актриса, задирал зад. По салону гулял прохладный сквознячок. Деревья, будто огромные опахала, заносили насекомых, которые от нечего делать старались друг друга пережужжать. В природе доминировал жизнеутверждающий зелёный цвет.

— Ух–ты… Вашу мать, — вырвалось у шеф–повара. — Бревно на дороге!

— Тормози! — приказал политтехнолог, просматривая дорогу через лобовое стекло.

— Да уже… — открывая автоматическую дверь, доложил шеф–повар. — Всё, стоим.

— Выходим, — сказал политтехнолог и первым вышел из автобуса. — Перекур. Девочки налево, мальчики направо.

— Сейчас, разбежались! — прервал его грубый голос. — Мальчики и девочки будут писать вместе, кружком или квадратиком.

Из кустов вышел здоровяк в камуфляже и маске, за ним ещё двое. Для осмысления возникшей ситуации, чтобы жертва стояла в определённых рамках и чего доброго что–нибудь не отчубучила, каждый из них держал на изготовку автомат.

— Вы чего так нарядились? — усмехнулся здоровяк. — Клоуны…

— Здесь какая–то ошибка, — пропуская мимо ушей насмешку, запротестовал дирижёр. — Мы собиратели русского фольклора. Я, например, дирижёр.

— Ну а ты кто, например, — кивнул здоровяк в сторону политтехнолога.

— Я? Я звукорежиссер. Записываю русские песни.

— Обыщите его!

Один из автоматчиков бесцеремонно залез политтехнологу в карман и вытащил зеркальную звезду Давида.

— Так, так. Еврей, к тому же ряженый, в поисках русской песни. Похоже на заговор.

— Я не еврей! Вернее я еврей, но наполовину. Нет, ни так. Я наполовину русский, а еврей… Тоже наполовину… — политтехнолог совсем запутался, словно муха в паутине.

— Ну а ты кто? — кивнул здоровяк в сторону капитана, который слушал с замиранием сердца.

— Я здесь случайно. Я на рыбалку, у меня и удочки есть.

Помощники вытащили и положили у ног здоровяка удочки и рюкзак.

— Еврей?

— В смысле?

— Что в рюкзаке?

— Книги.

Здоровяк развязал рюкзак и монотонно, как уставший дед мороз, которому порядком надоело извлекать дешёвые подарки, но делать нечего такая у него работа, запустил в горловину руку. Было видно, как округляются его глаза, потому что он извлёк пистолет «Макарова». Затем ещё один пистолет «Макарова» и две гранаты. Затем аккуратно запаянный пакет с белым порошком и несколько специфических, унижающих национальное достоинство книг.

— Загнать бы вас туда, куда макар телят не гонял. Хороши игрушки. И книжки! — Здоровяк взял одну из них. — Так. Генри Форд «Международное еврейство». Ну-у, молодцы. Сами евреи распространяют антисемитскую литературу! Ну-у вы, бля, террористы.

— Мы! Мы фольклористы, вашу мать! — вступился шеф–повар. — А этого рыбака с рюкзаком подобрали на дороге.

— К стенке их! — приказал здоровяк.

— Куда? — спросил один из автоматчиков.

— Поставьте рядком, вот сюда к берёзкам.

— Послушайте! — воскликнула Лаура, понимая, что счёт пошёл на секунды. — Давайте договоримся!

— Отпустите нас к маме! — завыли девушки с веслом.

— Давайте. Вы нам говорите: кто вы такие, цель поездки, кто всем этим заправляет, и мы вас…

— Довольно, на первый раз хватит, — услышали все знакомый голос.

Хлопнула дверь представительской машины, которая, по всей видимости, стояла за кустами акации и навстречу немому коллективу народного творчества, так как все, естественно, онемели, вышел бессменный его руководитель — несравненный командор. Пожалуй, в данную минуту сравнить его можно было только с Муссолини, но тот, правда, давно умер. Воспользовавшись паузой и сотворив кульбит, капитан нырнул в кусты, словно рыба в воду. Послышался лёгкий всплеск разлетевшихся листьев, и наступила минута молчания.

— Илья?! — Первым очнулся политтехнолог. — Ты?!

— Я. Я сейчас все объясню: это была маленькая проверка, переходящая в шутку. Вы держались мужественно. Вы заметили, я специально остановил спектакль раньше времени, не доводя его до логического конца. За перенесённые неудобства всем причитается премия.

— Ну, знаешь! — политтехнолог обиделся.

— Хороши шуточки, — шеф–повар смахнул со лба капельки пота. — Я чуть не обмочился, вашу мать.

— Предупреждать нужно! — возмутились девушки с веслом. — У нас обморочное состояние.

Лаура промолчали, возможно, была в курсе дела. Дирижёр хотел тоже возмутиться, но взглянув на Лауру, которая стреляла похотливыми глазками, вовремя передумал и прикусил зубами язык.

— Понимаю, вы немного переволновались. Поэтому, чтобы выпустить пар, разрешаю отдубасить обидчиков. — Хлопнув в ладоши, командор словно давал команду старт. — А потом будет обед.

— Ну, командор!! — возмутился здоровяк.

— Ничего, ничего потерпите…

Девушки с веслом, решившие начать с первого колышка, шустро отстегнули лопасти. Пока шеф–повар закатывал рукава, Лаура нанесла здоровяку неотразимый удар между ног.

— У–у–у, ссс… — прошипел здоровяк.