Анютины глазки

– Молимся мы Светлой богине. Больше, конечно, матушку небесную почитают женщины, но и мужчины требы правят. А то как же… каждого мать родила. Служат в святилищах только жрицы. Говорят, в давние времена раз в год отправляли к престолу всевышней самого красивого юношу, дабы ублажал покровительницу…

– В жертву приносили? – уточнила я почти равнодушно.

Пазлы забавных цветов и форм постепенно складывались в мрачную картину. Господи, куда я попала?!

– Можно и так сказать. Только это давно было. Не делают так уже много столетий. Да и что тебе об этом переживать? Ты же девушка, – пожала плечами Тая.

Действительно, хмыкнула про себя, о чём мне переживать? Чтобы выжить, с первого дня придётся нарушить несколько местных законов, а потом жить в страхе, что изобличат и призовут к ответу.

– Анюточка, поверь, тебе не о чем беспокоиться, – вновь принялась увещевать меня тётушка. – Я чувствую, всё будет хорошо. Есть у меня дар предвидения.

– Что же вы семью брата не предупредили об опасности смертельной? – буркнула я, никак не желая смириться с происходящим.

Тая посмотрела на меня глазами несчастной собаки, и мне стало стыдно. Бить по больному бесчеловечно.

– Предупреждала я Ника, в ногах валялась, умоляя остаться ещё дня на три, но не послушал меня брат. Оттепель наступила, к пчёлам своим спешил. Задержались бы на денёк, не пропустили б их кордоны в заражённую деревню, а так… Сожгли всех маги. Вместе с пчёлами, – каким-то безжизненным голосом ответила тётушка.

– Как сожгли? – ахнула я.

– Магически, – так же безэмоционально ответила женщина. – Чтобы дальше зараза не пошла.

– Живых?!

– Кто знает, что там было… – едва слышно вымолвила Тая.

Сердце резануло жалостью, я бросилась к несчастной женщине, обняла её, и мы вновь разрыдались. Каждая о своём.

– Тётя Тая, что бы ни случилось, я тебя никогда не брошу! – сквозь всхлипы проговорила я и услышала в ответ:

– И я тебя, детка, тоже.

Успокоившись, тётушка достала откуда-то несколько обещанных учебников: география, арифметика, родной язык и история. Книжки были толстые – каждая на пять лет обучения, – потрёпанные, но со всеми сохранившимися страницами. Я словно буриданов осёл никак не могла выбрать, с какой начать. Применив безотказный метод детской считалочки – выбор пал на географию, – уселась знакомиться с землеописанием Длани.

На изученной части планеты суши и океана приблизительно было поровну. Два материка, даже приблизительно не напоминавших континенты родного мира, разделял пролив с мощным течением, несущим океанские воды с севера на юг. Это течение служило серьёзным препятствием для торговли и общения между народами, населяющими две части мира. Находились храбрые мореходы, которые при поддержке магов взаимообразно изучали соседей, но из-за того, что экспедиции были делом опасным и затратным, желающих финансировать такие походы с каждым годом становилось всё меньше и меньше. В одной такой экспедиции, соблазнившись высоким вознаграждением за риск, погиб муж Таи.

Волей Светлой богини или ещё невесть кого, я попала в северную часть восточного материка, расположенного ближе к экватору. Климат местности был умеренный, напоминавший северные предгорные районы Краснодарского края. С запада от соседнего государства Великодольское княжество отделяли высокие непроходимые горы, восточная граница пролегала по реке Лике, северный берег омывал Великий океан, а южная граница терялась где-то в бескрайних степях. Княжество занимало одну четвёртую часть материка, южному соседу досталось две трети, а за рекой, на оставшейся части, теснилось множество разномастных и разновеликих стран, княжеств и свободных городов, похожих на карте на лоскутное одеяло, сшитое неумелой портнихой. Что происходило на узкой полоске суши, пролегающей между проливом и горами, в учебнике описано не было. На карте там красовалось белое пятно.

Южный сосед был беспокойным и воинственным. Раз в пять-семь лет из степи подступало войско, состоящее из кочевых племён. Они разоряли и грабили приграничье, захватывали пленников и угоняли их в рабство. Действующая хорошо обученная армия княжества разгоняла войска агрессора, если получалось, то возвращала часть людей в родные деревни. Князь платил селянам подъёмные на восстановление хозяйства, и все продолжали мирно жить до следующего набега.

Более-менее разобравшись с географией, я потянулась было к учебнику истории, но раскатистый крик Витора: «Анюта!» отвлёк меня от занятий.

Глава 10

Каждый раз, когда слышу обращение «Анюта», хочется присесть в шутовском книксене и ответить: «Да, барыня! Я тута». Столько вариантов дурацкой сценки в начальных классах было сыграно и просмотрено, что фраза эта застряла в мозгах.

Витор хмуро прихлёбывал отвар из полюбившейся мне чашки, шмыгающая носом Тая суетилась, выставляя на стол закуски.