Анклав

Через два часа — во всяком случае, часы Невидимки показывали именно это — дождь кончился. Вокруг все стояло чистое и умытое — и мне это нравилось, хотя я сама промокла до нитки и дрожала от холода. Здания вздымались на невозможную, дикую, невообразимую высоту — но при одном взгляде на них становилось понятно: они мертвы. В них никто не живет. Это просто осколки старого мира. Но все же, но все же… Пустота вокруг меня жила своей жизнью — и внимательно, выжидающе присматривалась. Я чувствовала себя как в темном туннеле, когда вытаскиваешь туда мертвое тело и ждешь, что вот сейчас налетят Уроды. Мы здесь не одни — хотя идем по улице вдвоем. Я ощущала чужие пристальные взгляды — за нами наблюдали из укрытий. Не очень-то приятно…

Над головой кружили птицы — и время от времени пикировали на мохнатых зверьков, перебегавших из тени в тень. Вот прямо на середину улицы выбрался один — толстый какой. И принялся бесстрашно обгрызать деревце. Зверька я опознала — и облегченно вдохнула. Уж на него-то я сумею расставить силки — так что мясо нам обеспечено. Ф-фух, хоть что-то знакомое…

Невидимка проследил мой взгляд и кивнул:

— Да, крыс полно и на Поверхности.

Вокруг сновали другие животные. Таких я еще не видела. Целое стадо каких-то зверей с рогами процокало вниз по улице. «Это олени», — пояснил Невидимка. Название ничего мне не говорило, но он сказал, что мясо у них вкусное. Но эти олени, судя по всему, быстрые — не угонишься. Да и великоваты для обычных силков. Тишину разгоняли крики и звуки. Где-то кто-то рычал. Выл. Шебуршился. Интересно, кто все это делает там, в темноте?

— А люди-то где? — прошептала я.

Хранитель слов учил нас на совесть, и я знала, что в этих самых городах от людей раньше было не протолкнуться — целые толпы по улицам ходили. Конечно, он еще говорил, что с неба пролился дождь огненный, прожигающий плоть до костей, и остались на Поверхности одни скелеты. Но теперь я не слишком верила тому, чему меня учили раньше.

Невидимка подумал — по лицу видно было, что он не уверен в ответе. Он сразу стал выглядеть как мальчишка.

— Ну… Отец сказал, что люди давно покинули города. Ушли на север. И на запад — чтобы держаться подальше.

— От чего?

— Не знаю…

— А может, мы сможем отыскать ответ? — воодушевилась я. — Мы же нашли одну книгу! Просто так, случайно! А сколько их тут таких лежит, нас ждет?

Он остановился и посмотрел на меня, морща лоб и что-то припоминая:

— Отец говорил мне, что есть такие места, где их очень много. Библиотека — вот как они называются.

— Место для хранения книг? Ты знаешь, где оно?

Невидимка помотал головой:

— Нужно поспрашивать людей. Но в городе слишком опасно вот так бродить и искать непонятно что. Бандиты засекут.

— Кого же нам тогда спросить?

Я поглядела во тьму — и поежилась: мне показалось, что тьма посмотрела в ответ.

— А ты считаешь, нам нужно все-таки пытаться ее отыскать, эту библиотеку? Или нет?

— Ну, сейчас-то мы можем делать все, что захотим! Но я думаю, правильный вопрос звучит так: а насколько ты заинтересована в том, чтобы знать правду?

— Настолько, насколько можно заинтересоваться, — неожиданно для себя выдала я.

А ведь точно! Хватит с меня полуправды! И откровенной лжи! Хватит скармливать мне всякую чепуху — меня ею в мелком возрасте перекормили! Я хотела понять, узнать правду — как никто из людей, поколение за поколением живших и умиравших там, внизу. Я действительно этого хотела.

— Что ж. Тогда мы можем пойти и поговорить… кое с кем. У отца был друг… Думаю, он уже умер, но у него была дочь. Перл[4] могла бы нам рассказать — если она, конечно, еще жива. Ее отец хранил карты.

Я чувствовала себя полной дурой, но все же спросила:

— Карты чего?

— Всего. Где что расположено. Точнее, было расположено, до того, как город превратился в руины.

Хм. Невероятно. Если бы мы располагали полной картой туннелей, мне бы не пришлось считать шаги, запоминая каждый поворот. Я бы просто выучила пути и, отправляясь во тьму, вызывала бы в памяти схему. У нас были карты маршрутов, по которым часто ходили: например, дорога в Нассау. Но мы понятия не имели, куда вели боковые ответвления. И не знали, где находятся тайные комнаты, набитые артефактами — ну, как та, которую обнаружил Невидимка.

Однако возбуждение и восторг быстро уступили место разочарованию: как я могла забыть, что все это — больше не моя работа? Смысл что-то искать и разузнавать? На руках у меня шесть шрамов, но я больше не Охотница. Мне некого защищать.

— А ты сможешь ее отыскать?

— Если она не перебралась жить в другое место. Если… в общем, тут много всяких «если».

— А почему ты не пошел к ней после того, как твой Производитель…

— Потому что до ее дома было слишком далеко. Я едва успел добраться до туннелей.

— А сейчас, ты считаешь, у нас есть шанс добраться?

— Ты — сильная, — сказал он. — И мы больше не глупые мелкие.