Анна Австрийская. Первая любовь королевы

— В том, что я должен рассказать вашему преосвященству, — начал он, — будет речь и о моих делах, а дела такого бедного человека, как я, не могут вас интересовать.

— Кто хочет достигнуть цели, тот не должен пренебрегать средствами, — возразил Ришелье с очаровательной благосклонностью, — расскажите мне о ваших делах, друг мой, так как они поведут к моим.

Прокурорский клерк прокашлялся раза три, потом, вдруг как бы собравшись с мужеством, принялся рассказывать, как он должен был жениться на Денизе и, ревнуя к ней, приметил у стены вальдеграсского сада молодого человека, приехавшего из провинции, по имени барон де Поанти, который убил на дуэли трех приятелей Лафейма; как аббат де Боаробер, интересовавшийся его браком, предложил освободить его от этого беспокойного соперника, приказав его арестовать, как виновного в убийстве на дуэли, запрещенной указом его величества; как, последовав за полицейским сержантом и гвардейцами, посланными арестовать его в самом доме Денизы, где аббат де Боаробер оставил его, он приметил барона на площади, совещавшегося с высоким нищим с белой бородой, который вовсе не был стар и дряхл, как казался, судя по тому, как он вытащил из своего дырявого плаща огромную шпагу, а особенно по тому, как он управлял этой шпагой, сражаясь с гвардейцами, посланными арестовать его товарища.

До этого места в рассказе Пасро Ришелье слушал с величайшим вниманием по наружности, но, в сущности, с самым полным равнодушием. Кардинал понимал или, лучше сказать, угадывал, что этот человек должен сообщить ему какую-нибудь важную тайну, и, не предвидя еще, в чем будет состоять эта тайна и в какую минуту появится она в болтовне рассказчика, он терпеливо ждал, подстерегая и слухом и умом первое слово, первое обстоятельство, которое покажется ему заслуживающим внимания. Боаробер с самого прихода Пасро опять растянулся в кресле и спокойно предался прерванному сну. Когда Пасро упомянул о высоком нищем, который, несмотря на лета и дряхлую наружность, так удачно нашел под своим плащом шпагу и так хорошо умел с нею управляться, Ришелье понял, что интерес рассказа начинается для него. Но, чтобы интерес этот не рассеялся между любовным бредом прокурорского клерка, он сам взялся управлять рассказом, который с тех пор принял вид допроса. Когда Пасро, переведя дух, приготовлялся продолжать рассказ, кардинал сделал ему знак рукою продолжать и сказал:

— Оставим на минуту нищего в стороне; мы сейчас к нему воротимся. Будем говорить о бароне де Поанти, вашем сопернике, кажется, друг мой? Сколько дней видели вы его в Валь де Грасе?

Пасро сосчитал в уме.

— Ровно десять дней, — ответил он.

— Он не пропустил ни одного дня?

— Ни одного, за это я поручусь моей головой.

— В котором часу он приходил туда?

— В четыре.

— А уходил?

— При наступлении ночи.

— Хорошо. Что же он делал в это время?

— Он ходил взад и вперед, смотрел направо и налево, вперед и назад, как человек, который ждет.

— И вы знаете наверно, что его зовут барон де Поанти?

— Я слышал, как он сам называл себя. Он прибавил, что он в Париже только несколько дней.

— Это показывает, что по приезде в Париж он тотчас начал свои прогулки в Валь де Грасе. Еще что?

— Что он прямо приехал из Гренобля.

— Вы точно это слышали?

— Точно.

— Хорошо. Воротимся к вашему рассказу. Что делали этот барон де Поанти и тот человек, которого вы предполагаете переодетым нищим, когда вы их приметили?

— Они говорили как люди знакомые.

— Вы не слышали их разговора?

— Не слышал. Они были слишком далеко и притом, кажется, говорили шепотом.

— Далее!

— Увидев полицейского сержанта и гвардейцев, они побежали; но это было притворство, потому что вместо того, чтобы дать себя арестовать, они вдруг обернулись и бросились на гвардейцев со шпагами. Менее чем за одну минуту все было кончено: четыре гвардейца и сержант очутились на земле. Барон де Поанти не получил ни одной царапины, но нищий был ранен в правую руку, потому что потом держал шпагу в левой руке.

— А! — сказал Ришелье. — Нищий был ранен в правую руку? Очень хорошо.

— Да, — отвечал Пасро, — и поэтому его можно будет узнать.

— Далее? — сказал Ришелье.

— Когда я увидел, что они направляются к дому Денизы, я понял, что они хотят убежать через сад, и, так как не мог сделать ничего лучше, я захотел, по крайней мере, напасть на их следы и узнать, куда они убегут.

— Недурно, — сказал кардинал с довольным видом.

Пасро раздулся как павлин, приготовляющийся распустить хвост.

— Я обошел стены сада и, так как надеялся, поспел вовремя, чтобы увидеть их выходящими из ворот монастыря. Они дошли до берега и отправились по направлению к Иври. Чтобы не терять их из вида, я переехал реку, и, идя по другому берегу в одном направлении с ними, я мог приметить все их движения. Нищий вынул из кармана вещь, которую передал своему товарищу.

— Какая это была вещь? Вы ее видели?

— Мешок с деньгами. У меня хорошие глаза. Я видел.

— Далее?

— Они переехали реку в рыбачьей лодке, и, прежде чем пристали к берегу, нищий отдал еще вещь барону де Поанти. И эту я также видел. Это был ключ.

— Ключ?