Анна и французский поцелуй (ЛП)

Мэтт улыбается и глядит на меня через зеркало заднего вида. Не знаю почему, но я забыла, что у него карие глаза. Почему этот цвет делает некоторых людей удивительными, а других — полной посредственностью? Тоже самое с каштановыми волосами. Статистически говоря, Сент-Клер и Мэтт похожи. Глаза карие. Волосы тёмные. Цвет кожи белый. Есть значительная разница, но все же. Это всё равно, что сравнивать трюфели в шоколаде с дешёвым батончиком.

Я думаю о «трюфеле в шоколаде». И его девушке.

— Не совсем.

Черри рассказывает Мэтту какую-то историю, произошедшую в хоре, чтобы я не смогла вмешаться в разговор. Мистер Батончик объясняет мне, кто есть кто, но мои мысли далеко. Бриджет и Тоф. Не изменилась ли Бридж? Продолжатся ли наши с Тофом отношения?

И тут до меня наконец доходит. Я скоро увижу Тофа.

В последнюю нашу встречу мы поцеловались. Не могу не фантазировать о нашем воссоединении. Тоф выбирает меня из толпы, не в силах отвести взгляд. Посвящает мне песни. Встречает за кулисами. Целует в тёмном углу. Возможно, я все каникулы проведу с Тофом.

К тому времени, как мы доезжаем клуба, у меня порхают бабочки в животе, в самом хорошем смысле этого слова.

Только вот когда Мэтт открывает мне дверь, я понимаю, что мы не в клубе. Скорее... в кегельбане.

— Мы по адресу приехали?

Черри кивает.

— Все лучшие подростковые группы играют здесь.

— О!

Бридж не упоминала про кегельбан. Но всё нормально, концерт всё равно будет здоровским. И я забыла, что нас не пустили бы в клуб, ведь мы несовершеннолетние. Странная забывчивость. Другое дело, если я бы прожила во Франции очень долго…

Внутри нам говорят, что нужно купить дорожку, иначе на концерт не пустят. Значит, мы должны также арендовать обувь. Гм, нет. Я ни за что её не надену. Сотни людей их носили, и, что, один пшик Лизола убьёт всё противные вонючие микробы? Сомневаюсь.

— Не надо, — говорю я, когда парень выкладывает их на прилавок. — Можете не выдавать.

— Леди. Играть без обуви запрещено.

— Я не играю.

— Леди. Возьмите обувь. Вы задерживаете очередь.

Мэтт хватает кроссовки.

— Прости. — Он качает головой. — Я забыл, как ты относишься к подобному.

Черри фыркает, и Мэтту приходится нести и её обувь. Он оставляет их под пластмассовыми оранжевыми стульями, и мы проходим к сцене, вжатую к дальней стене. Собралась небольшая толпа. Бридж и Тофа нигде не видно, остальных я не узнаю.

— Думаю, они будут первыми, — говорит Мэтт.

— Хочешь сказать, что они на разогреве в кегельбане для несовершеннолеток? — спрашиваю я.

Он бросает на меня косой взгляд, и я чувствую себя маленькой. Он прав. Это всё равно круто! Это их первый концерт! Но дурное предчувствие возвращается, пока мы гуляем по залу. Бесплатные футболки, растянутые на чудовищных пивных животах. Пухлые куртки НФЛ и жирные двойные подбородки. Конечно, я нахожусь в кегельбане, но различие между американцами и парижанами отвратительно. Теперь я увидела свою страну как нас, должно быть, видят французы, и мне стыдно. Могли эти люди хотя бы расчесаться, прежде чем выйти из дома?

— Хочу лакричную тянучку, — объявляет Черри. Она идёт к столику с закусками, и я могу думать только об одном: «Эти люди — ваше будущее?».

Эта мысль меня немного будоражит.

Когда Черри возвращается, я сообщаю ей, что всего один кусочек от закуски с красным красителем №40 может убить моего брата.

— Боже, ты больная, — отвечает она. И я снова думаю о Сент-Клере. Когда я рассказала ему о красителе три месяца назад, вместо того, чтобы обвинить меня в проблемах с головой, он спросил с неподдельным любопытством: «Почему?»

Вежливый ответ, когда кто-то предлагает такую увлекательную тему для разговора.

Интересно, он увидел маму. Хм, он в Калифорнии уже два часа. Его отец собирался забрать его и отвести прямо в больницу. Наверное, он с нею прямо сейчас. Нужно отправить ему смс и пожелать что-нибудь хорошего. Я достаю телефон, как крошечная толпа взрывается аплодисментами.

Я забываю об смс.

Пульсируя волнением и энергией, «Ужасы по дешёвке» выходят из... комнаты для персонала. Ладно. Не так эффектно как выход из-за кулис, но они всё равно выглядят КРУТО. Ну, двое из них.

Басист прежний. Реджи раньше приходил к нам работу, выпрашивая у Тофа бесплатные билетики на последние экранизации по комиксам. У Реджи длинная чёлка, которая спадает более чем на половину лица и закрывает глаза, что я никогда не могу сказать, думает ли он о чём-либо. К примеру, я поинтересовалась: «Как новый “Железный человек”?», а он отвечает: «Прекрасно» — таким скучающим голосом. И так как его глаза скрыты, я не знала, имел ли он в виду, что фильм правда хороший или совсем плохо. Это раздражало.