Анна Корф и старая аптека

Но лист бумаги по-прежнему был чист. Аня отложила перо, подперла щеки руками и стала смотреть в окно. Уже был вечер, темнело. Шумела листва, и пахло так, как пахнет только поздней весной. Все запахи вдруг становятся стократ сильнее и сливаются во что-то единое, от чего сосет под ложечкой, а на душе одновременно радостно и тревожно. И тогда человек начинает ждать: вот-вот что-то случится. Именно это чувство весь день одолевало Аню.

«Здравствуй, Евгений Евгеньевич, – Аня начала свой рассказ мысленно. – Наверное, ты как всегда очень занят. Ну что ж … А я тут бездельничаю. Ничего не пишу и даже не читаю. Стыдно. Но в свое оправдание могу сказать, что всему виной Самара. Тут такое течение жизни. Все медленно, не спеша. Веришь или нет, но мы обедаем почти три часа. Тебе здесь не понравится. А мне, пожалуй, даже хорошо».

Аня отодвинула занавеску, теперь весенний воздух попадал в комнату без всяких препятствий.

– Хорошо! – повторила она вслух.

«Если бы ты приехал, я бы познакомила тебя с чудесными людьми. Вот хотя бы учитель Николас Бланк. Или Марк Аладьев, племянник Натальи Николаевны. Он милый. Мне он нравится, хотя сегодня я весь день на него злюсь. Ксения Павловна – его мать – тебе не понравится. Признаться, мне она тоже не нравится. Хотя, быть может, я к ней несправедлива.

У Натальи Николаевны очень уютный дом. Он выходит окнами на самую зеленую и красивую улицу в городе. А прямо под моим окном – сирень. От нее такой аромат, что у меня кружится голова и болит тут».

Аня положила руку на солнечное сплетение, как будто показывая невидимому собеседнику, где у нее болит.

«Было бы хорошо, если бы ты приехал нас навестить».

В этот момент в дверь постучали и тут же ее открыли.

– Зоя! Опять ты так!

– А? Что? – горничная Зоечка с удивлением посмотрела на Аню.

– Стучишь и не дожидаешься ответа. Для чего, по-твоему, стучать нужно?

Зоечка не ответила, а только улыбнулась.

– Ладно. Выкладывай. Вижу, ты с новостями прибежала.

– Ага.

– И?

– Марк Васильевич приехал, – шепотом сказала Зоечка. – Хмурый.

Аня посмотрела на лист бумаги, что остался не тронутым.

– Что ж, пойдем, посмотрим на Марка Васильевича, – сказала Аня и встала из-за стола.

Глава 4. Что могут рассказать старые аптекарские счета

На следующий день сразу после завтрака Анна отправилась в аптеку. Ей не хотелось оставаться дома с Ксенией Павловной и весь день слушать, как она причитает о Марке. Ехать в кондитерскую к Марку тоже не хотелось, вчера вечером у них вышел довольно сухой разговор. Впервые между ними как будто что-то встало. Что именно произошло, Аня не знала, но чувствовала себя так, как будто ей за шиворот попала холодная вода.

Ане было неловко от того, что она снова сбегает от тетки. Но она убедила, прежде всего, саму себя, что нужно помочь Ренцу в аптеке.

Приемный зал аптеки представлял собой просторную светлую комнату. Возле огромного окна стояли два кожаных кресла и кофейный столик. Здесь посетители должны были ждать, пока будет готов рецепт. В глубине зала – витрина и массивный прилавок из красного дерева. Они отделяли приемную от рецептурной комнаты. Рецептурная комната являла собой необыкновенное зрелище. Она вся была уставлена высокими шкафами с миллионом ящичков и полками из такого же красного дерева, что и прилавок. Там же были два высоких стола, на них готовились рецепты. Но, пожалуй, самым впечатляющим, из того, что могли видеть посетители, был шкаф со стеклянными дверцами. В нем аккуратными рядами, прижимаясь друг к другу, стояли склянки из цветного стекла.

Когда-то давно аптека принадлежала известному в Самаре химику и фармацевту Демиду Ивановичу Мартынову. Аптека пользовалась доброй репутацией. В ней можно было найти самые новейшие лекарства, о которых даже в столице еще не слыхивали.

В Самаре Мартынова знали не только как аптекаря, но также как экспериментатора и алхимика. Он был неординарной личностью. Самые разные слухи гуляли о нем по городу: часть из них были лестными, а часть – совершенно неприглядными.

Демид Мартынов родился в Самаре. В двенадцать лет, после нескольких классов гимназии, он был устроен мальчиком на посылках при аптеке в городе. Жизнь его и до того момента была несладкой, но в аптеке она превратилась в кошмар. Хозяин аптеки Галах был человеком никудышным: дела вел из рук вон плохо, часто сидел без гроша, отпускал поддельный и некачественный товар, за что часто сносил оскорбления и даже побои от своих покупателей. Все полученные обиды он с удовольствием истинного садиста вымещал на мальчике.

Он бил Демида нещадно за любую провинность и бил так сильно, что у того по несколько дней кружилась голова и ломило все тело. Мальчик жил впроголодь и спал на старом матрасе в сенях, где его каждую ночь грызли насекомые. И все-таки Демид был человеком жизнерадостным. Ночью он лежал на своем грязном матрасе и мечтал, что однажды разбогатеет.