Анна в садах Флорляндии

— Такой мешок и половины груши не стоит, обманщик! А накидки твои рвутся от лёгкого дуновения ветерка.

— Гриша! — обрадовалась девочка, увидев знакомое лицо. — Это я — Аня — девочка из Грушевого сада. Ты мне оставил яблочки, помнишь?

— Помню я, помню. Так что привело тебя в Яблоневый сад? — строго спросил мальчик. — Сюда обычно не суются чужаки.

И девочка рассказала ему обо всём, что с ней приключилось после той ночи, когда он оставил ей пару яблок под грушевым деревом.

— И чего же ты радуешься мне? — нахмурился мальчик. — Тебя, считай, за мои яблоки отругали, а потом ещё оклеветали и заставили покинуть дом.

— Что ты! Я так тебе благодарна за то, что ты оставил их мне!

— И всё-таки я чувствую вину. Позволь купить для тебя обновки — пусть это немного успокоит мою совесть.

Аня подумала и согласилась. Гриша достал несколько монет и удачно сторговался с одним любезным юношей-торговцем. В примерочной кабинке девочка переобулась, переоделась и переложила вещицы в украшенный яблоками рюкзак. Когда она вышла, Гриша изумился. Да теперь сами яблоневцы не сочтут её чужеземкой!

— Идём скорее, представлю тебя своему другу! Ты его, должно быть, помнишь — мы вместе крали груши у вашего дома.

Она вспомнила об оставленном доме и на мгновение приуныла.

— Только знай, что нас в этом саду многие недолюбливают, мы ведь, считай, контрабандисты.

— Кто-кто?

— Бандиты! Воры! Крадём фрукты-ягоды для себя и на продажу. Часто обмениваемся с грушечами: они нам — груши, мы им — яблоки. Тебя здесь ждёт та же участь — станешь частью нашей семьи. Другие тебя не примут, разве что в сиротском доме. Но ты ведь не сирота, а так — изгнанница!

И они пошли вдоль аллеи, усеянной яблонями, чтобы выйти к украшенным яблоками домикам. Гриша указал на обветшалую постройку безо всяких узоров, из которой вышел им навстречу юноша — тот самый, которого Аня видела в Грушевом саду. Он сдержанно поприветствовал гостью, после чего назвался сам. Когда все трое вошли в дом, Антон (так звали юношу) представил девочку остальным. Несколько контрабандистов — седовласая молодая женщина, рыжий мальчишка и вечно мёрзнущая пожилая дама в розовом пальто — встретили Анну радушно. Но одна девочка не поприветствовала гостью; она единственная из всех, казалось, была ей не рада. Вечером контрабандисты собрались у речки, разожгли костёр и стали делиться своими историями.

— Я, — начал Антон, — впервые увидел груши в старинной энциклопедии. Их тогда уже запретили, кстати. Книгу спрятала бабушка, да так, что после её смерти никто не мог её найти. А бабка при жизни смеялась: говорила, что карту нарисовала, вроде карты сокровищ, да только сожгла её — на всякий случай. Отец весь дом перерыл, а мать наш сад исковыряла. В конце концов, все решили, что бабуля вовсе никаких энциклопедий не имела, а всё только выдумала, как, бывает, выдумывают старики. Вот и я думал так, пока не потерял однажды носок.

— Ох уж эти носки! — всплеснула руками дама в розовом. — Закинешь в стирку вроде бы два носка, а достанешь непременно один.

Все тотчас уставились на неё.

— Ну-ну, дитёнок, — торопливо бросила она, смутившись.

— Потерял носок, — повторил мальчишка. — Пока искал, нашёл четыре монеты, гребешок, зубную щётку и энциклопедию. Носок, правда, не нашёл.

Дама в розовом открыла рот, но, не проронив ни звука, в ту же минуту его закрыла.

— Листал книгу, листал — там сливы всякие, арбузы, шелковицы… потом бац — груши. Такие груши, сякие: картинки и описания, описания и картинки. И терпкие, и сладкие, и вяжущие, и кислые…

— И сочные? — уточнил рыжий мальчик.

— И сочные, — подтвердил рассказчик. — И эти страницы с грушами мне не давали покоя! Там на страницах столько всего было: клубники, дыни…

— А яблоки? — спросила седовласая.

— Яблоки, конечно, были тоже, — ответил Антон. — Но мне приглянулись груши.

— Расскажи, как украл их! — попросил Гриша.

— Как-как: пробрался в Грушевый сад, сорвал пару плодов и вернулся с ними домой. А как настроен был: говорил себе, что вкус меня разочарует, что груши — почти яблоки, и что разницы нет никакой. Но ничего вкуснее, клянусь своей бабкой, я не ел! Мне даже захотелось поделиться ими со своей семьёй… — юноша замолк.

— Его прогнали, как преступника, — закончил Гриша.

— Пошли слухи, — продолжил Антон, — и обо мне услышала одна дама. Хозяйка этого дома. Тоже любительница груш. Она слишком больна для контрабанды, вот и предложила мне это занятие. В обмен на груши разрешила сколь угодно жить в этой хибарке.

— А потом с Антоном познакомилась я, — гордо вступила седовласая молодая женщина. — Я-то всегда обожала яблоки, но тут, в этом Яблоневом саду, так скучно!

— Помню, ты говорила, что мечтаешь о путешествиях, — закивал головой Антон.

— Говорила-говорила. И не врала. С Антоном начали мы путешествовать по Флорляндии — оказывается, в нашем саду столько заказчиков! Одним подавай черешню, другим — апельсины, и далее, далее, далее. Бывало, конечно, страшновато, но скучно — никогда!