Аннабель

– Хорошо, я все поняла, – сказала Чарли. Она отложила книгу и погасила свет.

Заснуть было невозможно. В течение всего дня на грудь давило все сильнее, а теперь, когда она лежала горизонтально, давление достигло предела. Стоило ей закрыть глаза, как она оказывалась в доме в Люккебу. Она видела, как развеваются на ветру тоненькие занавески в гостиной, видела Бетти, лежащую на диване с мокрым полотенцем на лбу.

Это все свет, Чарлин. Весь этот свет причиняет мне боль.

Андерс заснул – и не шевельнулся, когда Чарли включила свет и снова взяла книгу. Она попыталась сосредоточиться на чтении, но ничего не получалось. «Все дело в этом месте, – подумала она. – Из-за него мне не удается держать все это на расстоянии.

Больше не получается все это вытеснять.

Друг для друга вишенки в садочке
Мы с тобою наберем.
Ни души теперь в моем садочке,
Только мы вдвоем».

Во сне Чарли унеслась в Люккебу. Она бродила по саду. Вишневые деревья утопали в цветах, кошки ластились к ее ногам. Кто-то сидел на деревянных качелях. Бетти? Мама?

Она подошла ближе, протянула руку, чтобы коснуться спины Бетти, но в этот момент качели повернулись, и она увидела, что это не Бетти. Это Маттиас.

Зачем ты пришла, Чарлин? Зачем ты пришла теперь, когда уже слишком поздно?

22

За завтраком в зале было почти пусто. Появился Эрик и сказал, что члены организации «Missing people» позавтракали в полшестого.

– Сегодня будет еще жарче, – проговорил он, глядя в окно. – Вечером народ тем более будет мучить жажда. Надеюсь, – поспешно добавил он, словно стыдясь того, что в такой ситуации думает о прибыли, – Надеюсь, что ее сегодня найдут и все это закончится.

Чарли попросила Андерса ехать в участок без нее. Ей хотелось пройтись в одиночестве, купить сигареты. Несмотря на то, что накануне вечером она пила умеренно, ее прошибал холодный пот и кружилась голова. «Это симптомы отмены, – думала она. – Мне позарез нужен сертралин». Она сообразила, что по своему рецепту может выкупать лекарство в течение трех месяцев. Единственное, что ей нужно сделать, – это зайти в течение дня в аптеку.

Когда она добралась до участка, там царило подавленное настроение. Всех угнетало, что следствие никак не продвигается. Ни сигналы от общественности, ни допросы ничего не дали.

– Девушка не может просто так взять и пропасть, – сказал Улоф. Он ходил кругами с чашкой кофе в руке, не поднося ее ко рту. – Если она не пропала добровольно – а все указывает на то, что это маловероятно, – значит, где-то она должна быть.

Остановившись у большой карты на стене, он стал указывать на ней участки, которые они уже обследовали. Болота, поля, каждый заброшенный дом и сарай в радиусе шести километров. Поиски в реке и в озере тоже пока не дали результатов.

– Река чертовски глубокая, – буркнул Микке.

– Причем здесь глубина? – спросил Улоф.

– Ясное дело, притом, что она может быть там – ведь они не могли прощупать всю реку.

Улоф перебил его, сказав, что да, конечно, они не могли обследовать всю реку, но если она там, ее должно принести течением к задвижкам дамбы.

– Не факт, – возразил Микке. – Там есть омуты, корни и хищные рыбы.

Обернувшись к Чарли и Андерсу, он пояснил:

– Там под поверхностью целый подводный пейзаж. Там и раньше люди пропадали.

– Люди? – переспросил Улоф, подняв брови. – Ты кого имеешь в виду?

– Я имел в виду этого… черт, как там его звали? Того алкаша, который бесследно пропал.

Чарли почувствовала, что буквально перестала дышать. Она ощутила заметное облегчение во всем теле, когда никто даже не вспомнил имени.

– Это было сто лет назад, – сказал Улоф. – По-моему, ты еще не родился, когда это произошло.

Микке посмотрел на Улофа таким взглядом, словно его оскорбило упоминание о возрасте. Да нет, он уже родился. И он не забыл, потому что его старшие братья каждый раз вспоминали об этом, когда они в детстве ходили купаться.

– Если она в реке, то мы ее найдем, – сказал Улоф. – Это вопрос времени. Так что давайте пока продолжать допросы.

Они обсудили, кого из молодежи надо еще раз допросить. Бывший бойфренд – один из них, сказал Улоф… ну, все понимают, почему. И еще Сванте Линдер, поскольку при первой беседе он не проявил желания сотрудничать.

– Вчера они были в мотеле, – сказала Чарли. – Вильям Старк, Сванте Линдер и еще несколько человек.

– Подрались? – спросил Улоф.

– Не то чтобы подрались, но разговаривали на повышенных тонах. Сванте толкнул Вильяма.

– Сванте из тех, кто всегда нарывается на неприятности, – сказал Улоф.

– Всех, как уже было сказано, надо допросить еще раз, – сказала Чарли. – Но более всего мне хотелось бы побеседовать с лучшей подругой, Ребеккой Гам.

– Мы уже расспрашивали ее о том вечере, она знает не больше других, – сказал Микке.

– Она же лучшая подруга. Кому, как не ей, что-то знать. Ты против того, что я еще раз с ней поговорю?

– Само собой, нет. Я просто подумал…