Анналы

2. Задетый этими словами, Вологез созывает совет и, предложив Тиридату место рядом с собой, начинает следующим образом: «Так как присутствующий здесь Тиридат, рожденный от того же отца, что и я, будучи моложе меня годами, уступил мне первенство, я отдал ему Армянское царство, которое в нашем роду считается третьей ступенью владычества, ибо мидян ранее принял под свою руку Пакор. Мне казалось, что, вопреки старым распрям и усобицам между братьями[1], я упорядочил как должно наши семейные отношения. Но римляне препятствуют этому и на погибель себе нарушают мир, посягательства на целость которого неизменно приводили их к поражениям. Не стану отрицать: я предпочитал удерживать приобретения предков, больше опираясь на справедливость, чем проливая кровь, больше основываясь на праве, чем на оружии. И если я повинен в промедлении, то я искуплю его доблестью. Ваша мощь и честь от этого нисколько не пострадали, и вы прославились теперь также и сдержанностью, которая к лицу могущественнейшим властителям и у богов в почете». И он тут же повязал диадемою голову Тиридата и, отдав под начало знатному мужу Монезу находившийся в боевой готовности сильный конный отряд, который обычно сопровождал царя и к которому он добавил вспомогательные войска адиабенцев, повелел ему изгнать из Армении Тиграна, между тем как сам, прекратив раздоры с гирканами, стягивает основные силы и выступает в поход с этими полчищами, угрожая римским провинциям.

3. Получив достоверные вести об этом, Корбулон отправляет на помощь Тиграну два легиона во главе с Веруланом Севером и Веттием Боланом, которым дает тайное предписание хранить спокойствие и избегать торопливости: он предпочитал состоять в войне, чем вести ее в полную силу; тогда же он написал Цезарю, что для защиты Армении следует назначить особого полководца, так как вторжение Вологеза в первую очередь угрожает Сирии. Тем временем он размещает остальные легионы на берегу Евфрата, наспех вооружает отряды провинциалов и отражает заслонами вражеские набеги. И гак как местность была безводной, он разместил укрепления возле источников; некоторые ручьи он засыпал песком.

4. Пока Корбулон готовится к обороне Сирии, Монез, продвигаясь с такой быстротой, чтобы опередить слух о себе, бросается на Тиграна, для которого его нападение, однако, не было неожиданным и который успел принять необходимые меры предосторожности. Он укрылся в Тигранокерте, городе, располагавшем многочисленными защитниками и мощными стенами. К тому же часть городских укреплений обтекает довольно широкая река Никефорий, а там, где ее течение не обеспечивает надежной защиты, вырыт огромный ров. В городе находились римские воины и припасенное заранее продовольствие, и когда при его подвозе несколько подгоняемых нетерпением воинов выдвинулось вперед и было окружено внезапно налетевшим на них врагом, то остальных это происшествие больше ожесточило, чем испугало. Но для ведения осады у парфянина не хватает смелости в рукопашных схватках: редкими стрелами он не может устрашить находящихся за укрытиями защитников и только обманывает сам себя. А когда адиабенцы стали придвигать лестницы и стенобитные орудия, наши без труда их отогнали и затем, сделав вылазку, истребили.

5. Но Корбулон, полагая, что не следует искушать судьбу, несмотря на успехи, послал к Вологезу спросить, на каком основании парфяне ввели свои силы в провинцию и осадили царя, друга и союзника римлян, и их когорты. Пусть лучше снимут осаду, иначе он сам расположит свой лагерь на вражеских землях. Отправленный с этим посольством центурион Касперий, встретив царя у города Нисибиса, отстоящего от Тигранокерты на тридцать семь тысяч шагов, в резких словах передает данное ему поручение. У Вологеза было давнее и неуклонное правило избегать вооруженного столкновения с римлянами, да и положение дел складывалось не в его пользу: осада бесплодна, Тигран обеспечен воинами и продовольствием, попытки взять город приступом отражены, в Армению направлены легионы, другие, стоящие на границах Сирии, готовы вторгнуться в его царство; к тому же появившаяся во множестве саранча истребила всю траву и листву, и его конница обессилена и небоеспособна, не имея корма. Итак, скрывая страх перед римским оружием и ссылаясь на миролюбие, он обещает направить послов к императору, чтобы добиться передачи ему Армении и закрепления мира; Монезу он приказывает оставить Тигранокерту, сам также отходит назад.