Аннигиляция

— С нервной нерешительностью: Из наличия мусорных РНК могу предположить, что это искусственное заболевание. Кто-то создал его, чтобы убить вас. Вируса Айалон-Б не существует в природе. Саларианцы спроектировали его на своей станции на Эринле, но он оказался слишком смертоносным для массового производства, и все образцы были дезинфицированы и уничтожены. И всё же он здесь. Тут. В тебе. Полезное разъяснение: В этом и есть суть химерного вируса. Он содержит элементы многих других вирусов. Этот, как бы мы его ни назвали, относится к метастолизомайскому семейству. Он чрезвычайно мутагенный. — Йоррик подумал, что нужно лучше подбирать слова, и перефразировал: — Вирусы — это живые существа. Не похожи на нас. И не синтетики. Но всё же живые существа. Их единственная цель — выжить и размножиться, совсем как у нас. Просто вирусы выбирают намного более жестокие средства.

— Я люблю жестокость, — прокашлял Джалоск.

— Грубое исправление: Нет, не любишь, — ответил Йоррик. — Прошу, сосредоточься. У вирусов есть личности. Поправка: Не такие личности, как у нас. Но что-то похожее на личность. Семейные черты. Некоторые очень консервативны и избегают рисков; они могут даже не убивать своих хозяев. Другие — безбашенные и неорганизованные; такие могут убить жертву задолго до того, как инфекция сможет распространиться. Наш же… приспосабливающийся. Гибкий, если хотите. Когда он сталкивается с препятствием, таким как сильное противодействие иммунитета или лечение, или уже ослабленный организм, не способный обеспечить достаточную репликацию… не имеющий достаточно «еды», чтобы вирус мог жить дальше, Фортинбрас задействует другие вшитые в него вирусы, в которые легко мутирует, вместо того чтобы умереть. С растущим интеллектуальным возбуждением: Все вирусы в какой-то степени мутируют. Это часть их жизненного цикла. Когда вирус находит здоровую клетку, он сперва прицепляется к её внешним рецепторам, а затем проникает сквозь белковую мембрану и привязывается к наиболее уязвимым механизмам клетки, сливаясь с ними, чтобы получить контроль над воспроизводством клетки, чтобы заставить её создавать копии вируса вместо рождения новых здоровых клеток. Он превращает клетку в фабрику по производству новых вирусов. На этой стадии может начаться инкубационный период, во время которого вирус входит в процесс перезаписи — отбрасывает вот эту кристаллообразную часть, чтобы преобразовать белки клетки-хозяина в свои белки. И в процессе смешивания белков происходят мутации: элементы хозяина сливаются с элементами вируса, и на стадии репликации эта смесь будет воспроизведена в новых копиях вируса. Многие из этих мутаций не принесут вирусу сиюминутной пользы. Некоторые будут чуть более приспособлены к новой среде. К заражённому организму. Лучше для вируса, хуже для пациента. Символизируя внутренний монолог вируса: Я — лёгочная инфекция, но в лёгких я недостаточно повеселилась, поэтому отведу своих детей поиграть в нервной системе. Официальным тоном: Но в Фортинбрасе так много чужеродных белков для перезаписи, что он с большей долей вероятности будет производить очень странные и непредсказуемые мутации. Разумеется, это значит, что большинство из них обернётся полнейшим мутационным провалом. Однако те, что мутируют успешно, будут иметь невероятно интересные навыки. Например, смогут перепрыгнуть с дрелла на ханара. Или с ханара на батарианца. И чтобы получить эти невероятно интересные способности, ему нужно лишь время. — Странная мысль озарила разум Йоррика. Мысль, которую тяжело ещё назвать мыслью, этакая дорожка посреди тьмы, которая куда-то ведёт… к чему-то новому. — Вот почему он так хорошо сопротивляется попыткам Горацио убить его. Каждый раз, когда воспроизводится, он практически становится новым вирусом. Иногда почти таким же. Иногда как небо и земля.

— Понятия не имею, о чём ты говоришь.

Но капитан понимала. Элкор видел это по её позе. Она знала, насколько всё плохо, и сейчас к ней начало приходить понимание, что она не будет тепло вспоминать эти дни через десять лет. Возможно, через десять лет её вообще не будет в живых, чтобы вспомнить это.

— С ожившей уверенностью: Батарианец, представь, что ты готовишься взять на абордаж слабозащищённый корабль. Для начала ты будешь искать шлюз — часть корабля, захватить и проникнуть в которую проще всего, верно?

— Думаю, да.