Annularis (СИ)

Тики прикусил губу, сдерживая улыбку, и качнул головой. Он был отчего-то почти уверен, что пропажа Клары и Тимоти произошла из-за того, что мальчик наконец познакомился с той, о которой ему обитатели Ковчега прожужжали все уши. Клара понравилась даже Канде, а это чего-то стоило — и значило, что Тиму она понравилась в два раза больше.

Нашел себе сестричку. И решил поиграть с ней, маленький гений.

— Это прятки, — со знанием дела заявил Аллен, потянув парня за собой в один из коридоров. — Сейча-а-а-с мы найдем этих малолетних конспираторов.

— И как, позволь узнать? — с улыбкой поинтересовался в ответ Тики, на самом деле предчувствуя какой-нибудь передатчик на Тиме. Что-то зашитое в рукав футболки, например, или спрятанное в маленькой сережке в ухе (чадо во всем стремилось походить на отца, а Тики просто нравилась эта сережка, и он вечно посасывал ее, когда Аллен нависал над ним и тянулся за поцелуями).

— А кто его учил, по-твоему? — закатил глаза юноша.

И сразу же потянул воздух носом.

Ах, точно. У Уолкера же прекрасное обоняние, как он мог забыть.

— И кто же? — лукаво спросил Тики, уже ожидая что-нибудь интересное в качестве ответа. Аллен умел прятаться — умел казаться невидимым, незаметным, словно бы прозрачным. Если именно он и учил Тима, тогда понятно почему никто не смог отыскать его.

— Кросс, — просто пожал плечами Уолкер, разбивая все предположения Микка вдребезги.

— Слушай, — вдруг неловко поинтересовался Тики, — а кто такой вообще этот Кросс?

Аллен удивлённо приподнял брови, сделавшись невероятно смешным и милым, но Микку было слишком стыдно, чтобы рассмеяться.

— Мне просто никто ничего про него не говорил, вот и всё, — поспешно оправдался Тики, легкомысленно пожав плечами.

— Он вместе с родителями основал Орден. Стал первым Смотрителем, но года три назад ушёл с должности, — принялся объяснять Аллен, целенаправленно поднимаясь по ступеням на пятый этаж (всего их было одиннадцать). — Папа был слишком болезненным, чтобы сидеть с гиперактивным мной, а отец вечно был занят Ковчегом и побегами от Адама, так что меня скидывали обычно на Кросса как на подневольную няньку, — хохотнул он. — Он научил меня многому, прятаться, кстати, тоже. А потом родители погибли, я ушёл в истерику и, когда родился Тим, оставил его на Мариана.

Тики прикусил губу, сдерживая смешок при воспоминании о кукушках, но счел за лучшее промолчать. Неровен час и по физиономии получить за такой неоднозначный комментарий.

На пятом этаже царили такой же бедлам и разруха, как и на всех остальных этажах. Кто-то, чудом успев спастись от гневного окрика Аллена, прятался за углом коридора, где-то вдалеке лихорадочно хлопали двери, мимо подобно перекати-поле прокатилась по паркету пустая кофейная кружка с отбитой ручкой…

Уолкер потянул носом воздух, и все-таки улыбнулся, наблюдая за ним. Как есть кошак — потрепанный дворовыми битвами и умудренный опытом. И — ужасно преданный.

— Значит, Кросс — действительно твоя нянечка? — хмыкнул наконец парень. — Или это семейная нянька Уолкеров?

— Ой, отстань, — закатил глаза Аллен. — Он просто на свою беду познакомился с моим отцом, заинтересовавшись устройством Ковчега, и понеслась нелегкая.

— Интересно, — протянул Тики, и правда заинтересовавшись этой историей. — То есть мы и этого малыша оставим на попечение Кросса? — хитро спросил он, и Уолкер встрепенулся, смущённо покраснев, и сразу же недовольно надулся, пытаясь скрыть свою растерянность.

— Н-нет, скорее всего, — пробормотал он. — Просто Тима брать с собой было очень опасно: всё-таки я перед Адамом начал крутиться, чтобы он его не заметил, да и… — юноша вдруг неловко замялся, словно стыдясь признаться в этом: — Мне было всего тринадцать. Какой из меня примерный отец в тринадцать? Вот я его потом и оставил Кроссу, чтобы защищать на расстоянии, — пробормотал Уолкер, сконфуженно хохотнув, и, прикоснувшись пальцем к носу, отвёл взгляд.

— Ты ведешь себя так, как будто я тебя обвиняю в чем-то, — беззаботно заметил Тики, отвешивая ему легкий щелбан. — Мне же просто интересно, ведь я очень мало знаю о твоем прошлом на самом-то деле.

— Как будто я знаю много о твоем, — прищурился в ответ Аллен, показывая ему язык и с вызовом скрещивая руки на груди. — Я ведь знаю про… — он тут же помрачнел, явно задумавшись над своими словами, и вздохнул. — Прости, это на самом деле не слишком…

— Да о моем прошлом особо и рассказывать нечего, — перебил его Тики, несколько натужно улыбаясь. Воспоминания о Семье всегда были тем, о чем говорить особого желания не было, но когда-нибудь, видимо, это придется сделать. — Вся моя жизнь — это лабораторный журнал, который велся вплоть до моего побега, потому что при рождении мне даже не дали имени. Только номер, — теперь он улыбался немного менее вынужденно — вспомнил о Кларе. — Как у Клары, знаешь?

Аллен поджал дрожащие губы, виновато коснувшись его браслетов.

— Знаю, Тики, — выдохнул он. — Я видел этот журнал, за что… искренне прошу прощения.