Аноним

— Центральная ложа этажом ниже. Он не один, как ты понимаешь.

— Держи себя в руках, друг мой, — тот склонился почти к самому уху, и горячее дыхание Люциана обдало его кожу, помогая прийти в себя и здраво взглянуть на вещи.

— Да, конечно… Я не идиот.

Он продолжал и продолжал смотреть на Джерарда, такого близкого, такого родного и совершенно, бесконечно далёкого и недоступного сейчас. Вдруг черноволосый мужчина вздрогнул и медленно, не меняя положения головы, поднял взгляд выше и потом, резко и неожиданно, увёл его влево. Фрэнк попался. Такие тёмные сейчас, глаза наставника зацепились за него, словно крючьями, вонзившись в самую плоть, и отвести взгляд не было никакой возможности. Фрэнк был напуган и одновременно счастлив. «Он смотрит на меня! Он почувствовал мое внимание!»

Но взгляд Джерарда был недобрым, более того, Фрэнку показалось, что тот наливается бешенством. Но потом, вдруг опомнившись, Джерард осмотрел ложу Фрэнка и, оставшись довольным от увиденного окружения, как будто выдохнул и чуть расслабился, возвращаясь к созерцанию занавеса.

И вот свет плавно угас, дирижёр поставил руки «на внимание» и, грациозно взмахнув палочкой, извлёк из оркестра первые звуки вступления. Опера началась.

Фрэнк, удобно усевшись, не мог бы точно сказать, чем занимался больше — сопереживанием действу, разворачивающемуся на сцене, или разглядыванием своего наставника. В полутьме ложи он угадывался довольно смутно, и это ещё больше заставляло его уплывать в странные фантазии внутри его головы. Не зная, как досидел до антракта, он сорвался с места, едва отзвучали заключительные аккорды, чтобы в числе первых добраться до буфета выпить стакан воды — во рту пересохло и язык еле отлеплялся от гортани.

Он быстро шёл, умело лавируя среди людей, как вдруг чья-то цепкая рука выдернула его из толпы, увлекая в нишу, занавешенную тёмно-алой плюшевой портьерой, обитой золотыми тяжёлыми кистями. Едва оказавшись в полумраке отсечённым от толпы, он услышал сдавленное:

— Что ты тут делаешь?

Это был никто иной, как Джерард. Глаза его метали молнии, и он был весьма не в духе.

— Я принял приглашение баронессы фон Трир и решил посетить оперу в компании её и Люциана, — как можно спокойнее ответил Фрэнк, хотя у самого внутри клокотало целое море различных эмоций.

Тело наставника, напряжённое и подтянутое, оказалось до безумия близко, и тот, одной рукой вцепившись в его локоть, другой ощутимо вжимал Фрэнка в стену, упираясь ему в грудь.

— И с каких это пор ты волен принимать самостоятельные решения в моё отсутствие? — шипел Джерард, обдавая горячим дыханием лицо.

Он был невообразимо, чересчур волнующе близко, и Фрэнк не знал, чего хочет больше — со страхом оттолкнуть его или наоборот, поддавшись страстному возбуждению, притянуть к себе сильнее, впечатываясь всем телом, приникнуть к губам, ломая все его планы и смешивая карты. Смысл вопроса едва ли доходил до него, Фрэнком овладело безумие желания, и, видимо, это слишком ярко читалось в его глазах, раз Джерард, шумно выдохнув, отпустил его локоть и чуть отстранился назад.

— Фрэнки, мой мальчик, ты не понимаешь всего, что происходит, — с сожалением, будто переменив какое-то своё решение, начал Джерард, избегая прямого взгляда, — выезжать за пределы поместья становится опаснее с каждым днём. А находиться сейчас в Париже почти равно самоубийству.

— Но ведь вы — здесь, — твёрдо сказал Фрэнк, пытаясь успокоить тело и разум от недавнего взрыва эмоций. — Вы тут, когда это опасно. Я должен понимать, что происходит, должен быть в курсе, разве не так? Я же ваш преемник, Джерард…

— Как бы не рассыпался весь смысл того, что я собирался тебе передавать, Фрэнки, — тихо, неразборчиво прошептал тот, горько усмехнувшись. — В любом случае, — поднимая, наконец, голову и снова встречаясь глазами, продолжил он, — я счастлив, что сейчас с вами всё в порядке. С Шарлоттой я поговорю позже, передай ей мой пламенный привет. И будьте чрезмерно осторожны на обратной дороге. Заприте изнутри двери кареты и не заезжайте на улицы со скоплениями народа, молю вас. Иначе просто не выберетесь из города.

Он уже было повернулся, чтобы выйти из их укрытия, как Фрэнк, повинуясь безотчётному порыву, вцепился в ткань безупречного тёмно-серого сюртука.

— А как же вы? Едемте с нами!

Джерард удивлённо обернулся и замер, как-то по-новому оглядывая Фрэнка. Раньше тот ни за что не позволил бы себе подобный жест.

— Я доберусь сам, — разделяя слова, ответил он. — Скорее всего, буду завтра утром. Хорошего вечера, Фрэнки, и… будьте осторожны.

Высвободив рукав и отвернувшись, Джерард скрылся по ту сторону портьеры, оставив Фрэнка наедине со своими мыслями и эмоциями.

Глава 10