Анти-Ахматова

Эдуард БАБАЕВ. Воспоминания. Стр. 152

«Да, что-то ужасное с ним случилось под Сталинградом. Я говорю «что-то», потому что он был расстрелян, но не знаю — у нас или у немцев…» Заговорили о Гумилеве. «Это — непрочитанный поэт. Поэт, которого еще предстоит открыть России. <…> Я знаю, например, бешенного почитателя Гумилева…»

Дмитрий БОБЫШЕВ. Я здесь. Стр. 317

Где расстрелян, кем — какая разница, действительно. Кто — лагерная пыль…

Поговорим о Гумилеве. Бешеные почитатели…

На этом можно бы было и закончить, но вот просто попалось под руки еще одно свидетельство (тоже речь об армии, чести, статусе) великой души Ахматовой.

Аня Каминская, названая внучка Ахматовой.

26 января 1963.

У нее Аничка, внезапно приехавшая из Ленинграда. Анна Андреевна в кресле, Аничка у ее ног на скамеечке. Маленькая, миленькая, хорошенькая, непонятненькая. Приехала в Москву хлопотать о муже. Он в армии, где-то далеко, на севере. Аня хочет, чтобы его перевели поближе, в Ленинградскую область. Анна Андреевна согласилась написать письмо маршалу Коневу, чья дочка, знакомая знакомых, обещала передать послание Ахматовой из рук в руки отцу.

Л. К. ЧУКОВСКАЯ. Записки об Анне Ахматовой. 1963–1966. Стр. 20

Est-ce que се n’est pas immoral?

Разве это не безнравственно?

«ЛУЧШЕЕ ВО МНЕ»

Силой своей личности Ахматова оказывала влияние на людей. А в соответствии с качеством этой личности это влияние было — развращающим. (Для тех, кто видел только показное, ахматовский message казался возвышающим. Для слабых, не-внимательных она была великой. Не будем их обижать и скажем, что многие воспринимают ее формально, как Новый год, не вдаваясь в астрономическое резонерство — просто воспринимают ее как «назначенную великой».)

Надежда Яковлевна Мандельштам, как ведьма, до конца дней горела неистовым злым огнем любви к жизни, вовлеченности в нее. Вполне юношеское, самозабвенное тщеславие, фаустовский вызов толкнул ее к Ахматовой во время войны. Та была в огромной славе, которой Мандельштам не видела для себя, ей хотелось крикнуть на весь мир: «Ахматова — моя подруга. Мы с ней сестры, мы с ней равны через Осипа!» Она почему-то рассчитала, что Анна Ахматова сочтет себе за козырь близость с вдовой Мандельштама. Расчет был неверен. Ахматова, конечно, Надежду Яковлевну отвергла. Живая собака лучше мертвого льва. Слава Раневской с ее орденами и «Муля, не нервируй меня» были для Ахматовой не в пример весомее.