Анти-Макиавелли, или Опыт возражения на Макиавеллиеву науку об образе государственного правления

носить ее постоянно. И коли он, хотя бы на минуту, снимет ее с себя, то уже и этого

достаточно, чтобы удовлетворить человеческое любрпытство.

Таким образом, для государя нет смысла скрывать свои поступки и намерения под

маской притворства. Ибо никогда о человеке не судят по его словам, но всегда

согласовывают его речи и действия, и после такого сравнения обман и притворство, как

правило, становятся явными. Следовательно, для государя лучше всего оставаться самим

собой.

Сикст V, Филипп II и Кромвель55 во всем свете признаны смелыми людьми,

которые, однако, никогда не были добродетельными. Но как бы ни был государь

дерзновенен и как бы не соблюдал правила Макиавелли, однако он своим злодеяниям

никогда не сможет придать характера добродетели.

Макиавелли не лучше рассуждает о тех побудительных причинах, кторые

подвигают государя на обман и коварство. Остроумная, но ложная ссылка на кентавра не

может ничего доказать, ибо, если кентавр наполовину человек, наполовину конь, то разве

из этого следует, что государи должны быть коварны и неукротимы? Поистине, чтобы

обучать злодеяниям, скорее следует иметь сильное желание делать это, нежели

руководствоваться разумными доводами.

Теперь я хочу рассмотреть заключение, которое, на мой взгляд, является

абсолютно неверным. Макиавелли говорит среди прочего, что государю следует иметь

свойства льва и лисицы: свойства льва для обуздания волков, а лисицы для того, чтоб

быть коварным. Из этого делается вывод, что государю не обязательно выполнять свои

обещания, поскольку среди людей встречаются и львы и лисицы.

Впрочем, если бы кто посмотрел на заблуждения Макиавелли с точки зрения

здравого смысла, то тезис флорентийца приобрел бы следующий вид: жизнь подобна игре,

причем бывают честные игроки, но есть и обманщики. Итак, если государь, играющий с

последними, не желает быть обманутым, то он должен знать каким образом

осуществляется обман: не для того, чтобы самому обманывать, но чтобы его не могли

обмануть другие.

Теперь приступим к другому несправедливому заключению нашего политического

наставника. Поелику все люди, говорит он, злобны и каждое мгновения нарушают свои

обещания, то и государь не обязан исполнять своего слова. Здесь, во-первых, кроется

противоречие; ибо автор вскоре после этого говорит: если человек может притвориться,

то он в любое время может обмануть простаков, которые позволяют себя обманывать. Как

можно это согласовать? Если все люди злобные, то как среди них отыскать такие простые

души, которые можно обмануть?

Кроме этого вовсе несправедливо и то, что свет состоит только из злобных людей.

Надо быть действительно непорядочным человеком, чтобы не увидеть того, что во всех

странах можно найти много добропорядочных лиц, и что сильнейший среди остальных,

двор не является ни добрым, ни злым. Таким образом, на чем основывается

отвратительное учение, которое основал Макиавелли?

Но даже если мы согласимся с ним, что люди злобны по природе, из это не следует,

что мы последуем этому началу. Картуш похищает, разбойничает и убивает, и я из этого

делаю заключение, что Картуш злой человек, однако это не значит, что в своем поведении

55 Сикст V— римский папа с 1585 по 1590 гг., Филипп II Август(1165 – 1223 гг.) – французский

король из династии Капетингов, успешно проводивший политику централизации.

я должен следовать такому примеру. Если бы, говаривал Карл Мудрый56, не было в мире

ни чести, ни добродетели, то государям их следовало бы ввести.

Итак, когда автор продемонстрировал необходимость в злодеяниях, он желает

склонить к ним своих учеников, убеждая их в том, что знающий науку притворства

способен обманывать простодушных. Это означает, что если твой сосед прост, а ты

имеешь разум, следовательно ты должен его обманывать только потому, что он

простодушен. Вот заключения, которые учеников Макиавелли возвели на виселицы и

колеса!

Наставнику в науке управления мало того, что он в ходе своего рассуждения

доказал, что злодеяния удобнее осуществлять чем добрые дела, он старается еще показать

и то, сколь многих людей сделала счастливыми недоверчивость. Жаль только, что Цезарь

Борджиа, как герой Макиавелли, был очень несчастлив, поэтому, видимо, автор о нем и не

упоминает. Для доказательства этой мысли ему нуж7н пример, но где ему взять его, как не

из истории злых пап, Нерона и тому подобных деятелей.

Он удостоверяет нас, что Александр VI, один из коварнейших и зловреднейших

людей, был в свое время счастлив потому, что слабости и легковерие людей знал в

совершенстве.

Однако я попытаюсь доказать, что не легковерие людей было причиной того, что

предприятия этого папы оказывались удачными. Ссора французского и испанского

честолюбия, несогласие и ненависть итальянских дворов и слабость Людовика XII более

всего были тому причиной.

Поэтому коварство и в политике может принести зло, — если слишком на него

рсссчитывать. В качестве примера возьмем одного великого министра, а именно, дона

Людовика фон Гаро. Он говорил о кардинале Мазарини, что тот подвержен великому