Анти-Титаник: Как выигрывать там, где тонут другие. Руководство для CEO

Посеять панику спешат нечистоплотные конкуренты, иногда конфликты возникают между акционерами. Чаще всего такие конфликты выплескиваются в прессу. Продолжение незамысловатое – пиар-атаки через потоки заказных статей о том, что у компании якобы возникли серьезные проблемы с целью вызвать панику среди клиентов. Главное в таких случаях – не пытаться опровергать очевидные факты, а предоставлять взамен позитивную информацию. Этот поток по своему объему должен перекрыть негативный поток для того, чтобы ситуация стабилизировалась.

Вспомните о том, какой переполох на весь мир устроил в 2010 году взрыв на нефтяной платформе Deepwater Horizon. Невиданный прежде экологический скандал, связанный с загрязнением окружающей среды, и вылитые в Мексиканский залив 5 млн тонн сырой нефти казались всем крупнейшей экологической катастрофой, произошедшей по вине нефтяников.

Вместе с тем в нашей Сибири потери нефти могут быть выше в три раза, чем в той аварии в Мексиканском заливе, если опираться на данные таких организаций, как Greenpeace, WWF и агентство Associated Press. Почему же реальная крупнейшая в мире экологическая катастрофа не стала такой же сенсацией, как и случай на нефтяной платформе? Ведь британская газета The Guardian написала даже, что у Greenpeace есть на руках все документальные свидетельства и российский «ЛУКойл» уже «приперт к стенке».

Дело в том, что «ЛУКойл» вовсе не отрицает проблему. На встрече с прессой в июле 2016 года пресс-секретарь «ЛУКойл-Коми» Сергей Макаров заявил, что компания сейчас инвестирует несколько миллиардов рублей, чтобы заменить 370 км трубопроводов из имеющихся 7000 км в регионе. Он также объявил о том, что проблема серьезная, но за весь 2015 год сообщалось только о шести новых утечках. Он объяснил, что поскольку разливы нефти происходят во многих местах в небольших количествах на огромной и малозаселенной территории, то справиться с проблемой не так-то просто. Нужно учитывать и тот факт, что другой работы для местных жителей (которые, без сомнения, страдают от загрязнения окружающей среды), кроме как в нефтяной компании, здесь нет. Активисты Greenpeace стремились обратить внимание общественности на экологическую проблему привычным для них способом (скандалом), но в итоге им пришлось признать, что и местные власти, и «ЛУКойл» действительно активно содействуют решению проблемы, а не являются ее частью.

В ситуации с Deepwater Horizon реакцию общества и властей на происшествие значительно усугубила эмоциональная нагрузка, созданная СМИ. Важность новости часто определяется быстротой, с которой она распространяется, и эмоциональной нагрузкой. Как известно, плохие новости продаются значительно лучше, чем хорошие. Скорость распространения плохих новостей и связанных с ними эмоций часто приводят к панике.

В 2008 году цена на нефть упала до 50 долларов за баррель. Мировые фондовые рынки обвалились, инвесторы запаниковали. Особенно сильной паническая реакция была в ОАЭ, где один из инвестиционных конгломератов Dubai World объявил о дефолте. Половина строительных проектов в регионе была закрыта. Вереница недостроенных небоскребов стала главным сюжетом фотографий в СМИ. Цены на недвижимость упали на 60 %. Десятки тысяч иностранных рабочих потеряли работу, и соответственно, визы, а значит, по местным законам они должны были покинуть страну. Иностранцы, набравшие кредиты для покупки недвижимости и автомобилей, также срочно покидали страну, оставив записки с извинениями о невыплате долга в дверях квартир и под лобовыми стеклами автомобилей, поскольку просрочка платежа в ОАЭ уголовно наказуема и грозит реальным тюремным сроком. Дело усугубила беспрецедентная критика Дубая в международной прессе, раздувшая катастрофу до вселенских масштабов.

Запоздало, в 2009 году, в Дубае появился пиар-департамент (Brand Dubai). Глава эмирата Мохаммед ибн Рашид Аль Мактум, известный как шейх Мо, чтобы успокоить иностранных инвесторов, пошел на поклон к старшему кузену шейху Халифе, который передал эмирату Дубай 10 млрд долларов для устранения угрозы дефолта. Для шейха Мо это был отчаянный шаг, поскольку Дубай и Абу-Даби – важнейшие из семи эмиратов, составляющих ОАЭ. Их руководители – шейх Мо и шейх Халифа – вели постоянный спор за звание самых богатых и влиятельных людей. Легче было представить себе дефолт эмирата, чем то, что один из шейхов согласится на потерю своего лица.

Решение шейха Мо привело в эмират спасительные деньги, депрессия продлилась только два года. В октябре 2010 года эмират договорился о реструктуризации 25-миллиардного долга, Дубай восстановил доверие инвесторов, наступившая «арабская весна» и нестабильность в Тунисе, Египте, Ливии и Йемене обеспечили приток еще 30 млрд долларов, освобожденных от налогов (по законам эмирата). Тот, кто в панике за бесценок распродал свои активы, оказался в дураках, а имеющие крепкие нервы смогли еще и заработать в кризис (Дж. Кампфнер).