АнтиБожественная комедия 7

- Ну, позволь для начала я тебя похвалю. Хороший выбор места в качестве укрытия, - буркнул я, трясущимися руками закуривая сигарету. Зиаэль, подойдя ко мне, резким движением вырвал ее из моих пальцев и протянул мне серебряный портсигар, где лежали весьма дорогие французские сигареты. – Мерси, дяденька. Жомопиль Збышек пасибкает вам.

- Наслаждайся, - кивнул Падший. – Не трать время на эту низкосортную погань. Будь лучше.

- Как ты?

- Как я. Но ты верно заметил, это место было выбрано не случайно. Только в Чистилище все настолько размыто, что ни Ад, ни Рай не имеют здесь достаточной силы. Демонам сюда ни за что не добраться, а ангелы заняты другими делами. Всё пытаются спасти заблудшие души, забывая о себе.

- То, что ты вещаешь, как занудный поп, на Земле называется эгоизмом, - доверительно сообщил я, с трудом наклонившись к Зиаэлю. – Ладно, вернемся к нашим баранам. Что значит, «я дал тебе все подсказки, а ты так нелепо добирался сюда»?

- Не догадался? Это все было спланировано. Я знал, что ты рано или поздно встретишь друзей, которые потеряли память. Что додумаешься поговорить с Сеиром, который знает все, что происходит в Аду. Знал, что ты встретишься с Леарией и услышишь пророчество. Это пророчество и было целью всей этой антибожественной комедии. Заметь, Збышек, я могу говорить «Бог» и не корчиться от боли.

- Ну охуеть теперь, - фыркнул я. – А мой друган Котя как-то пылесос выебал по-пьяни и он стоически терпел, когда врачи доставали его опухшую сосиску из мешка для сбора пыли. Вот это боль! Короче, ты меня сюда затащил, чтобы похвалиться? Глупо, Зиаэль. Посмотри, к чему это привело? Ты весь такой пафосный и горбатый, а я жареный окорочок из KFC.У тебя, случайно, соуса не будет? Негоже пропадать такой филешечке.

- Ты удивительным образом совмещаешь ум, данный тебе Высшими силами, и придурь, которой в избытке у каждого смертного, - улыбнулся Падший, не обратив на мою тираду внимания. – Это так ожидаемо. Шаблонно. До безобразия.

- Спасибо, обосрали, - кивнул я. – И какой был смысл у этого фарса? Тебе удалось выебать Лилит или ты не достал до ее мохнатки своим огрызком?

- Осторожнее, Збышек, - Зиаэль резко подался ко мне и впился острыми когтями в руку, вспарывая кожу и погружая пальцы в искалеченную плоть. – У меня ангельское терпение, но и ему порой приходит конец.

- Всему приходит конец, - поморщился я, когда Падший отпустил мою руку. – Круг жизни и вся хуйня. Знаешь такую песню из мультика «Король Лев»? Я вот в детстве ее любил и постоянно мамку заебывал своими завываниями.

- Знаю. Я знаю о тебе куда больше, чем ты сам, Збышек. Но всему свое время. Я долго ждал и тем слаще будет миг осознания.

- Осознания чего? Если ты надумал, заставить меня смотреть на вашу еблю, то уволь. Мне и так страданий хватает.

- Погоди, Збышек. Всему свое время, - пробормотал Падший и, повернувшись в сторону тьмы, коротко рявкнул. – Эмпуса!

- Преебучие черви апокалипсиса! – выдохнул я, когда из окружающей нас тьмы в узкий кружок света ступила та самая ламия, которую я когда-то водворил обратно в Хаос. – И эта пидерсия здесь! Я тебя, сука, помню. До сих пор нога болит.

- Dominus… - ламия, чье лицо было закрыто диковинным намордником, подошла к Зиаэлю и почтительно перед ним склонилась. - Ego sum servus tuus (Владыка. Твоя слуга приветствует тебя).

- Дай мне его кровь и вспори себе вену, - приказал Падший, не удостоив ведьму даже взгляда. Ламия, прочистив горло, изрыгнула ему в руку почерневший кровавый сгусток и, дождавшись, когда он протянет вторую руку, быстро чирканула себе по запястью грязным когтем. Её кровь и темный сгусток быстро смешались воедино, вызвав у меня кратковременный приступ тошноты, ибо вонь поднялась воистину адовая. Зиаэль усмехнулся и, надкусив палец, добавил и своей крови в жуткий коктейль, после чего повелительно махнул рукой, отсылая ламию обратно в Хаос.

- Знаешь, что это, Збышек? – тихо спросил он, бережно разминая полученное месиво в бронзовой чаше, которую достал откуда-то из складок одеяния.

- Знаю. Свет и Тьма, - кивнул я, вставая с бордюра. Падший, заметив это, вздохнул и, щелкнув пальцами, пригвоздил меня к месту, как Астру и Ахиллеса, только в отличие от друзей, я мог говорить. Слабая радость, но хоть что-то.

- Верно. Ты не делай резких движений, дитя мое. Процесс этот не требует спешки, но требует сил.

- Сижу на попе ровно, в дырочку дышу, - заверил я его, продолжая наблюдать за странными движениями. – Бля…

- Догадался? Молодец. Не так уж ты и глуп, как я думал. Есть в тебе кое-что высокое, - усмехнулся он, подняв на меня колючий взгляд. Затем, резко опустошив кубок, он отбросил его в сторону и мрачно продекламировал древние и ужасные слова, от которых застонали Небеса и камни пали на Ад. - Veni, Nigrum Mater! Nigrum Archangeli, et vocat te. Venit Speculum. Da mihi dignus successor. Qui dat nativitate Cecidit tribu et adolebit Portas! (Приди, Черная Мать. Черный Архангел призывает тебя. Приди, Зеркало. Яви мне достойного наследника. Кто родит Падшее племя и испепелит Врата).