Античная лирика

Скорую смерть предвещают астрологи мне, и, пожалуй,
Правы они; но о том я не печалюсь, Селевк.
Всем ведь одна нам дорога в Аид. Если раньше уйду я,
Что же? Миноса зато буду скорей лицезреть.
Станем же пить! Говорят, что вино — словно конь для дорожных;
А ведь дорогу в Аид пешим придется пройти.

Эпитафии Анакреонту

1

Перевод Ю. Шульца

Анакреонт, средь почивших ты спишь, потрудившись достойно.
Спит и кифара — в ночи сладко звучала она.
Спит и Смердис, твоей страсти весна: на своем барбитоне
Ты для него пробуждал нектар гармоний. Кругом
Юноши были, а сам ты служил для Эрота мишенью:
Только в тебя одного он, дальновержец, стрелял.

2

Перевод Ю. Шульца

Анакреонта гробница. Покоится лебедь теосский;
С ним, охватившая все, страсть его к юношам спит.
Но раздается еще его дивная песнь о Бафилле,
Камень надгробный досель благоухает плющом.
Даже Аид не сумел погасить свою страсть: в Ахеронте
Снова тебя охватил пылкой Киприды огонь.

Эпитафия воинам

Перевод Д. Дашкова

Смерти искали они во брани; их праха не давит
Мрамор блестящий: венец доблести — доблесть одна!

Эпитафия Аристомену[485]

Перевод Д. Дашкова

Прохожий

Вестник Кронида, почто ты, мощные крылья простерши,
Здесь, на гробе вождя Аристомена, стоишь?

Орел

Смертным вещаю: как я из целого сонма пернатых
Силою первый, так он — первым из юношей был.
Робкие к робкого праху пускай прилетят голубицы,
Мы же — бесстрашных мужей любим могилу хранить.

На смерть двух коринфянок

Перевод Л. Блуменау

Пали мы обе, Боиска и я, дочь Боиски, Родопа,
Не от болезни какой, не от удара копья.
Сами Аид мы избрали, когда обречен на сожженье
Был беспощадной войной город родной наш, Коринф.
Мать, умертвивши меня смертоносным железом, бедняжка,
Не пощадила потом также и жизни своей,
Но удавилась веревкой. Так пали мы — ибо была нам
Легче свободная смерть, нежели доля рабынь.

На могилу Лаиды

Перевод Л. Блуменау

Здесь почивает Лаида[486]

, которая, в пурпуре, в злате,В дружбе с Эротом жила, нежной Киприды пышней;
В морем объятом Коринфе сияла она, затмевая
Светлый Пирены[487] родник, Пафия между людьми.
Знатных искателей род, многочисленней, чем у Елены,
Ласк домогался ее, жадно стремился купить
Миг наслажденья продажной любовью. Душистым шафраном
Здесь, на могиле ее, пахнет еще и теперь;
И до сих пор от костей, впитавших в себя благовонья,
И от блестящих волос тонкий идет аромат…
В скорби по ней истерзала прекрасный свой лик Афродита,
Слезы Эрот проливал, громко стеная о ней.
Если бы не были ласки ее покупными, Элладе
Столько же бед принесла б, как и Елена, она.

ФИЛОДЕМ [488]

Молитва о плаванье

Перевод Л. Блуменау