Античная лирика

К холму Аянта придя бесстрашного, некий фригиец
Стал, издеваясь над ним, дерзостно так говорить:
"Сын Теламонов не выстоял..." Он же воскликнул из гроба:
"Выстоял!" — и убежал в страхе пред мёртвым живой.

"Это владыка эдонян, на правую ногу обутый..."

Это владыка эдонян, на правую ногу обутый,
Дикий фракиец, Ликург, - кем он из меди отлит?
Видишь: в безумье слепом он заносит секиру надменно
Над головою, лозе Вакха священной грозя.
Дерзостью прежней лицо его дышит, и лютая ярость
Даже и в меди таит гневную гордость свою.

Оракул, данный мегарянам

Лучший к-рай на земле — пелазгов родина, Аргос;
Лучше всех кобылиц — фессалийские; жёны — лаконки,
Мужи — которые пьют Аретусы-красавицы воду.
Но даже этих мужей превосходят славою люди,
Что, меж Тиринфом живут и Аркадией овцеобильной,
В панцирях из полотна, зачинщики войн, аргивяне.
Ну, а вы, мегаряне, ни в третьих, и ни в четвёртых,
И ни в двенадцатых: вы ни в счёт, ни в расчёт не идёте.

Оракул Аполлона Пифийского врачу Орибасию

Вы возвестите царю, что храм мой блестящий разрушен;
Нет больше крова у Феба, и нет прорицателя-лавра,
Ключ говорящий умолк: говорливая влага иссякла.

АНАКРЕОНТИКА В ВОЛЬНЫХ ПЕРЕВОДАХ РУССКИХ ПОЭТОВ XVIII-XIX ВЕКОВ

"Мне петь было о Трое..."

Мне петь было о Трое,
О Кадме мне бы петь,
Да гусли мне в покое
Любовь велят звенеть.
Я гусли со струнами
Вчера переменил,
И славными делами
Алкида возносил;
Да гусли поневоле
Любовь мне петь велят,
О вас, герои, боле,
Прощайте, не хотят.

"Мне девушки сказали..."

Мне девушки сказали:
"Ты дожил старых лет",
И зеркало мне дали:
"Смотри, ты лыс и сед".
Я не тужу нимало,
Ещё ль мой волос цел
Иль темя гладко стало,
И весь я побелел.
Лишь в том могу божиться,
Что должен старичок
Тем больше веселиться,
Чем ближе видит рок.

"Мастер в живопистве первой..."