Античность как геном европейской и российской культуры

В марте 1927 года Бахтин прочел в Париже четыре лекции на тему «Современность и наследие античности»[125]. В них он говорил, что история есть постоянное возрождение утраченных ценностей, что ритм истории есть ритм возвратов к прошлому. «На протяжении последних веков человечество трижды делало попытку возвратиться к эллинскому миру. Ни одной из них не суждено было проникнуть до конца в сущность античного мироощущения, однако, с каждым разом мир все более приближался к истинному ядру эллинства. Три последовательных возрождения как бы три концентрических круга, все теснее смыкавшихся вокруг искомой истины. Итальянское Возрождение воспринимало эллинство, главным образом, через призму эллино-римской культуры, т. е. в затуманенном и искаженном виде. Второе возрождение, носителями которого являются Винкельман и Гёте, исходило из представления об античности как синониме гармонии, ясности, законченности. Трагическое чуждо если не самому Гёте, то, во всяком случае, его Элладе. И найденная им окончательная формула – «все преходящее только символ», есть, разумеется, не что иное, как отказ от античности. Все же второе возрождение, если и не раскрыло сущности эллинства, то уловило многие черты, его определяющие, и позволило Ницше приблизиться уже вплотную к трагической концепции мира как истинной основе эллинства. Но Ницше погиб, не осуществив своего задания до конца. Дело его ждет еще своего завершения».

В своих других работах об античности Николай Бахтин акцентирует свое главное внимание на агон, как характерную особенность греческой культуры. В 1927 г. в журнале «Звено» Николай Бахтин написал статью «Спорт и зрелище». В ней он противопоставлял греческий agon, соревнование, в котором каждый был участником, римскому цирку, где участники и зрители были разделены непреодолимой стеной. «В чем основная черта эллинского агона? Первенство состязающегося. Чистого зрителя вообще нет, есть соучастники, бывшие, будущие, возможные. Зритель и зрелище – формула цирка и современного спорта. Для многих спорт только зрелище».

Это была, в понимании автора статьи, модель современной культуры, где спорт превращается в зрелище со всеми вытекающими отсюда последствиями. Идея agon’a была близка ренессансному карнавалу Михаила Бахтина, как культуре, в которой каждый был и зрителем, и участником. В общем, как отмечают исследователи, между братьями Николаем и Михаилом Бахтиными существовали силы притяжения и отталкивания, которые могут объяснить происхождение популярных теорий.

Представляет большой интерес поэзия Николая Бахтина на античные темы (1919-1924). Она опубликована в статье С. Гардзонио с подробными комментариями к ней.[126] Эта поэзия является существенным добавлением к философско-эстетическим взглядам Бахтина на античность.

В настоящем обзоре мы не касаемся марксисткой традиции в оценке античности. Это не означает, что мы недооцениваем ее. К. Маркс и его последователи высоко ценили античную культуры и античную философию, но это составляет специальный предмет исследования. Моя дипломная работа, которую я защитил в 1957 году на философском факультете МГУ им. Ломоносова под руководством В. Ф. Асмуса, была посвящена теме «Маркс и античность». Ее рецензентом был А. Ф. Лосев. В довольно пространном (на девяти страницах) отзыве Алексей Федорович положительно оценил мою работу. В завершении он писал: «У В. П. Шестакова уже намечается умение оперировать трудными философскими текстами и критически от носится к философским понятиям. Так, его сознательное отношение ко всякому фетишизму, начиная от первобытного и кончая товарным фетишизмом нового времени, свидетельствует и о критицизме автора и даже о его талантливости разбираться в трудных философских понятиях. Я приветствую работу В. П. Шестакова, по которой можно судить и о высоком качестве работы кафедры зарубежной философии МГУ и, в частности, руководителей В. П. Шестакова». Следует напомнить, что В. Ф. Асмус защитил докторскую диссертацию об античной философии и был составителем прекрасной антологии «Античные мыслители об искусстве» (1937). Я благодарен двум замечательным мыслителям, у которых мне посчастливилось учиться, за внимание к начинающему автору, и за то, что они помогли мне открыть дверь в античный мир и его культуру.

* * *