Антикварная книга от А до Я, или пособие для коллекционеров и антикваров, а также для всех любителей старинных книг

Несмотря на своеобразный почерк, характерный и трудноповторимый, серьезные вопросы возникают и при анализе рукописей, которые претендуют на звание автографов Бориса Пастернака. Мы также склонны думать, что есть некий умелец, который довольно давно овладел почерком этого нобелевского лауреата и пишет без устали. Производительности этого мастера мог бы позавидовать сам писатель. Нам также представляется, что и «автографы» Маяковского пишутся тем же, кто освоил почерк Пастернака, и теперь «автографы» этих двух литераторов почему-то невероятно похожи.

Если сравнить лист безусловно подлинной рукописи Пастернака и лист, написанный этим фальсификатором, то наработанный глаз сразу увидит разницу почерка. Это заметно как на фальсификатах рукописи, так и при рассмотрении дарительных надписей. Именно здесь как раз тот самый случай, когда, набив руку, фальсификатор овладел почерком своего героя (или своей жертвы – не знаю, как лучше сказать), но привнес нечто свое. Однако иначе он писать уже не может, потому что будет потеряна легкость почерка, что сделает фальсификат еще менее убедительным.

Когда была жива Елена Владимировна Пастернак, то я имел возможность обсуждать с нею вопросы подлинности рукописей ее свекра. Познакомился я с Е. В. довольно случайно, оказавшись некогда на дне рождения у Т. В. Цивьян, и мы не раз беседовали в этом доме или же по пути оттуда, если я провожал Е. В. на Сивцев Вражек.

Е. В. была очень тактичным человеком (и умным, и тонким, и совершенно замечательным), а потому она не произносила слова «фальшивка», а как-то печально качала головой и говорила нечто вроде того, что «это для Б. Л. совсем нехарактерно». Но однажды она рассказала мне увлекательную историю:

Представляете, П. А., когда-то к нам обратился один инженер, собиратель. Позвонил и сказал, что у него чуть ли не рукопись «Доктора Живаго», и мы ее с волнением посмотрели. Знаете, вот как у Б. Л. рукописи, даже наборные: всюду исправления, заклейки, добавления, какие-то бумажки прикреплены, порой нужно отвернуть, чтоб прочесть… А увидели мы совсем иное – ну как будто чистописание, я никогда такого больше не видела…

Коллапс, который наблюдается ныне на рынке автографов Бориса Пастернака, когда лишь один из пяти продаваемых является действительно автографом, а четыре – фальсификатами, побудил фальсификаторов взойти на новую ступень самообразования, чтобы их продукция продолжала приносить прибыль. Это был смелый шаг, но довольно остроумный: фальсификаторы начали печь заново «автографы», текст которых был ранее опубликован в научной литературе.

Чтобы как-то дать простор демонстрации покупателями собственного эвристического дарования, при продаже таких «автографов» отсутствует нарочитое «опубликовано там-то», поэтому потенциальный покупатель, размышляя о подлинности такого «автографа», или же его консультанты, лезет в литературу вопроса и… находит ровно тот же текст!

Из последних такого рода предметов – «автограф» двоюродной сестре писателя Ольге Михайловне Фрейденберг, чьи замечательные до гениальности мемуарные сочинения, смеем надеяться, все-таки увидят свет (мы прочитали их полностью лет 15 назад благодаря Н. В. Брагинской, давшей нам такую возможность; и эти записки буквально перевернули тогда наше сознание, позволив написать одну из лучших своих книг). Поскольку подлинник этого автографа не в государственном хранилище, то фальсификаторы смело написали новый, хотя бы и с другой разбивкой по строкам; ну а о том, что написан он уже не почерком Пастернака, а неким эрзацем, отдаленно его напоминающим, мы уже не говорим…

Поэтому в данном случае можно сказать только то, что если нужен ответ – не заключение секции Дома культуры, а авторитетное экспертное мнение, то следует обращаться к специалисту. Вероятно, лучшим из них является М. А. Рашковская.

Владимир Набоков

Этот автор представляет собой передний рубеж фальсифицирования, то есть какие-то сообразительные люди, поняв, насколько же несложен его почерк и, с другой стороны, насколько высок платежеспособный спрос (как в России, так и за границей), в какой-то момент, совсем недавно, взялись и за него.

Обычно для фальсификата берется рядовая книга, шариковая ручка, и вот уже дарительная надпись выставлена на аукцион. Пока это было внове, коллега мой тоже угодил в пасть льва и приобрел такой автограф.