Антинюрнберг. Главная ложь XX века

В то время как англо-французская клика войны осматривалась в поиске новых возможностей для расширения войны, то есть находилась в поисках новых жертв для своих авантюр, я направлял все мои усилия на то, чтобы завершить создание организационной структуры германского Вермахта, создать новые подразделения, поставить выпуск военной продукции на поток, а также провести последний инструктаж всего Вермахта в свете новых поставленных перед ним задач. Кроме того, плохая погода конца осени и начала зимы вынудила нас перенести военные операции на более поздний срок. Однако в марте мы получили сведения о намерении британо-французских войск включиться в русско-финский конфликт — причём не столько для того, чтобы помочь финнам, сколько для того, чтобы навредить России, в которой они видели союзницу Германии. Позже они сами решили активней вмешаться в ситуацию в Финляндии, чтобы попытаться создать там плацдарм для последующего переноса войны на Балтийское море. Одновременно с этим всё настойчивее звучали предложения Высшего Военного Совета союзников либо разжечь пожар войны на Балканах и в Малой Азии и тем самым отрезать Рейх от российской и румынской нефти, либо установить контроль над шведскими месторождениями железной руды. Для этого следовало высадить десанты в Норвегии с целью захвата железной дороги, связывающей норвежский порт Нарвик со шведским портом Лулео.

Однако мирный договор, который в последнюю минуту подписали СССР и Финляндия, заставил союзников отказаться от уже начатых ими действий в отношении Северных государств. Но буквально через несколько дней Англия и Франция вновь вернулись к своим планам и договорились осуществить молниеносную операцию по захвату некоторых особо важных пунктов Норвегии, якобы для того, чтобы остановить поставки шведской руды Германии. Для осуществления этого плана они решили сами вторгнуться в Швецию и по-дружески попросить (а при необходимости и применить силу) малочисленную шведскую армию оставаться в стороне.

О том, что такая опасность действительно существовала, мы узнали благодаря неудержимой словоохотливости первого лорда британского Адмиралтейства. Другим подтверждением стал намёк французского премьера Рейно, сделанный им в беседе с одним иностранным дипломатом. То, что они дважды переносили дату начала этой операции, пока, наконец, не остановились на дате 8 апреля, стало известно нам лишь недавно, но окончательно это подтвердилось только после того, как в наши руки попали протоколы Высшего Военного Совета союзников.

Как только возникла реальная опасность втягивания Норвегии в войну, я немедленно дал указание германскому Вермахту отреагировать и принять соответствующие меры.

Случай с «Альтмарком» наглядно показал, что норвежское правительство не готово соблюдать нейтралитет. Кроме того, агентурная разведка сообщила нам, что, по крайней мере, между руководящими членами норвежского правительства и союзниками уже давно существует полное взаимопонимание. И, наконец, реакция Норвегии на вторжение британских миноносцев в норвежские территориальные воды полностью развеяла наши последние сомнения. Теперь можно было начинать нашу тщательно подготовленную операцию.

На самом деле положение было несколько иным, чем мы его себе представляли 9 апреля. Тогда мы думали, что нам всего на несколько часов удалось опередить высадку английского десанта. Однако сегодня мы знаем, что высадка англичан была запланирована ещё на 8 апреля; что погрузка британских войск на корабли началась ещё 5–6 апреля, и что в этот самый момент в британское Адмиралтейство поступило первое сообщение о немецких мерах, то есть о выходе германского флота в море; что, находясь под впечатлением от этого, господин Черчилль распорядился выгрузить уже погруженные войска и отдал британскому флоту приказ обнаружить и атаковать немецкие корабли. Но попытка не удалась. Лишь один британский эсминец смог вступить в бой с немецкой флотилией, но был расстрелян и затонул, не успев даже передать сообщение британскому Адмиралтейству или английскому флоту. Таким образом, 9 апреля последовала высадка немецких войск в районе, простирающемся от Осло до Нарвика. Известие об этом пришло в Лондон как раз в тот момент, когда Первый лорд Адмиралтейства мистер Черчилль ожидал сообщения об успехе своего флота.

Этот удар, уважаемые депутаты, явился самой смелой операцией во всей военной истории Германии. Её успешное проведение стало возможным лишь благодаря геройскому поведению всех участвовавших в ней немецких солдат и офицеров. Боевой подвиг всех трёх родов войск — армии, флота и авиации — принимавших участие в сражениях за Норвегию, стал ярчайшим примером мужества и героизма немецкого солдата.