Антиной

— Сталактиты, Клавдия Семёновна, не откапывают, а откалывают.

— Всё равно не пущу!

— Ах так!!

Скатов сделал почти футбольный финт влево-вправо и когда колыхающиеся мощи секретарши попытались повторить телодвижения нахального посетителя, в её обороне образовалась небольшая брешь, которой Артём и воспользовался.

— Георгий Иванович, я не пускала его, он сам, — плаксиво доложила она шефу.

Лукьянов, ладный седовласый мужчина, когда-то говорят крепко ухаживавший за стройненькой Клавочкой, уже был готов рявкнуть и на нахала и на секретаршу не удержавшую свои позиции, но, посмотрев на Скатова, осёкся. Артём действительно выглядел ужасно. Всклокоченные волосы, щетина на щеках, футболка мокрая в подмышках… Он давно знал Скатова, его аккуратность, обязательность. Кроме того студенты были без ума от него. Он постоянно брал кого-то из них в свои экспедиции. Словом специалистом он был таким, что нужно было ещё поискать такого.

— Что случилось, Артём Александрович?

— Дело чрезвычайной важности, Георгий Иванович. Люди, да и не только люди, весь мир в опасности.

— Георгий Иванович, к вам… — начала, было, секретарша, но ректор её осадил.

— Вы что не видите, что я разговариваю с человеком? Выйдите и попросите коллег подождать в приёмной, я скоро освобожусь.

Всё-таки ни тон разговора, ни вид преподавателя его не насторожили. Мало ли что. Может очередная студентка забеременела, не дождавшись окончания сессии.

— Так, Скатов, у меня действительно очень мало времени на пустые разговоры. Давайте, что у вас там.

В глазах Лукьянова уже горели недовольные огоньки. Он не любил когда нарушался раз и навсегда установленный им порядок. Но по мере рассказа Артёма Георгий Иванович всё больше и больше вжимался в мягкое кресло, невольно стараясь хоть на миллиметры отдалиться от страшной волны исходящей от этого человека произносящего невероятные, невозможные вещи. Когда в проём двери снова просунулась голова Клавдии Семёновны, пытавшейся сообщить, что все уже собрались, Лукьянов так рявкнул, что дверь моментально с треском захлопнулась, а по ту сторону послышались приглушённые всхлипы.

Выслушав Скатова до конца, ректор выглянул в приёмную.

— Извините, на сегодня совещание отменяется.

Вернувшись на место, он на несколько секунд задумался, а затем решительно стал набирать номер на мобильнике.

Через день в офисе начальника ГРУ собрались только руководители отделов управления. Генерал-лейтенант Скобеев лишь четыре месяца назад был назначен на эту должность. Он был невысокого роста, худощавого телосложения с непропорционально большой головой, за что сослуживцы и подчинённые за глаза звали его «Голован». Он спокойно дожидался тишины и досадливо хмурился. В этой обойме генералов и полковников не было того, кого он желал бы видеть сегодня, прежде всего. Степан Мекшун только что прилетел в Москву из Гаваны и даже успел позвонить секретарю-адъютанту, что должен успеть на совещание. Но эти чёртовы пробки на дорогах, видимо притормозили и его.

— Итак, коллеги, начнем, пожалуй. Он выдержал некоторую паузу.

— Вчера в наше ведомство поступила довольно любопытная информация. Скобеев почти слово в слово пересказал содержание радиограммы, переданной ему лично директором ФСБ.

— Хотелось бы узнать ваше мнение на этот счёт.

С места попытался встать пожилой генерал-майор, но Олег Петрович махнул рукой.

— Терентий Карпович, давайте уж с места. Полев пригладил ёжик седых волос и забасил.

— Информация действительно интересная, но, как я понимаю, из непроверенного источника. Может это обыкновенная «деза»?

Скобеев усмехнулся.

— Может и землетрясение на северо-западе США в начале месяца, тоже «деза»?

— Ну почему же, — смутился генерал-майор, — по телевидению такое показывали, что сомнений нет — эта природная катастрофа, из ряда вон.

На пороге кабинета в этот момент появился щеголеватый, загорелый и чуть осунувшийся с дороги полковник.

— А-а, прибыли, наконец? Присаживайтесь, Степан Ильич.

Мекшун прошёл к приставному столику, но решил пока не садиться.

— Олег Петрович, разрешите небольшую реплику?

Начальник кивнул головой.

— Я только что вернулся с Кубы и эту, как вы Терентий Карпович выразились, природную катастрофу испытал и на себе. Правда на Кубе сила толчков была около семи баллов. Но, — он обвёл присутствующих взглядом, — вы обратили внимание на то, что все информационные агенства США и Канады словно сговорившись, сообщали, что магнитуда колебаний в эпицентре землетрясения была по разным источникам от восьми до девяти баллов?

Не дожидаясь реакции собравшихся, полковник коротко рубанул воздух рукой.

— Так вот это — враньё! Мы с кубинскими коллегами методом экстраполяции сразу выявили нестыковку официальных данных с действительным положением вещей. Сила толчков в эпицентре, в районе близ северо-западного побережья США должна была достигать не менее четырнадцати-пятнадцати баллов!