Антирусская красная смута

Всё! Всё остальное, что мы читали - это пересказ, это компиляция, это заимствовано у других талантливых, глубоких авторов, но нам это всё подавалось как марксизм, как марксизм-ленинизм. На самом деле, это не Маркс, не Энгельс, не Ленин - это богатство человеческой мысли.

Собственно, марксизм провозглашал: классы не всегда будут. Это неправильно. Мы можем представить общество без классов, без социальной дифференциации? Да не может такого быть! Всё равно будут классы, они будут как-то изменяться, усложняться, но эти два положения, которые Маркс называет новыми, история опровергла.

Диктатура пролетариата - что это такое? У нас в России была диктатура пролетариата, но это называлось так, а на деле - рабоче-крестьянское правительство, в котором не было ни рабочих, ни крестьян. От революции сами рабочие пострадали в нашей стране больше, чем на Западе. Какая диктатура пролетариата? Что это такое?

Это демагогия, это фантастика - три пункта! Конечно, марксисты и коммунисты очень любят от имени пролетариата выступать, но только пролетариат зачастую за них не голосует. Собственно, всего три момента - три утопических, опровергнутых самой историей момента, а всё остальное - не марксизм. Присвоили себе чужое.

Собеседник: Мне мой сын, он историк, принёс очень яркую цитату. Я её сейчас по памяти постараюсь воспроизвести, но когда я её произношу, говорят: это Маркс написал. Нет, это до него написал английский экономист, а Маркс этим воспользовался. А идея такая: этот экономист (он обобщённо говорит - капитал) считает, что капитал с ростом прибыли оживляется, готов идти на риски. А когда прибыль составляет 300%, уже нет такого преступления, на которое бы капитал не пошёл даже под страхом виселицы.

Мы с вами видим, что преступные виды деятельности процветают и приносят колоссальные дивиденды. Но, более того, такое впечатление, что все уже поняли, когда такие большие деньги, то нужно договариваться «ты мне, я тебе», и всё спокойно. Наркобизнес процветает, порнобизнес процветает, другие виды такого страшного бизнеса процветают. И все процветают при этом - и дельцы, и те, кого они купили.

Лавров: Эти слова и Ленин повторял. Это, действительно, во многом именно так: ради прибыли капиталист готов пойти на очень многое. Так же, как и коммунисты ради социализма готовы пойти на всё. Здесь вот какой момент: конечно, история человечества показывает, что без частной собственности жить не получается. У меня никакой частной собственности нет, но как историк я понимаю, что без неё невозможно.

Но дело в том, что необходимы ограничения. Эти ограничения могут быть только духовно-нравственными, и здесь имеет смысл обратиться опять же к русской истории. Вспомним великие реформы Императора Александра II: освободил крестьянство, провёл целый комплекс реформ, вывел страну на второе место в мире по темпам экономического развития. Потом при Николае II мы вышли даже на первое место по темпам экономического развития. Обогнали Соединённые Штаты, Германию, Великобританию, Францию. Русское чудо!

Экономический взлёт, но духовное оскудение и обвал. Этот экономический рост не сопровождался духовно-нравственным ростом. Наоборот, вера превращалась во что-то формальное. Это очень хорошо видно и по аристократии, ведь Николай II оказался во многом в одиночестве.

Рядом почти не было верующих людей, они когда полагалось ходили в церковь, но в сердце своём не были христианами. Это имело достаточно широкое распространение и в аристократии, и в буржуазии, и в крестьянстве. То, что произошло - есть такое ощущение - было даже неизбежно. Может быть, не в таких масштабах, но, тем не менее, отход от христианства, какая-то вседозволенность - всё это вело к краху.

Собеседник: В чём-то да, это было исторически предопределено, получается. Я с вами полностью согласен. С этой точки зрения, мне кажется, ещё совсем недостаточно освещена наша история. Легко кинуться в крайности, но, безусловно, был фантастический экономический, научный, научно-технический прогресс. Фантастический.

Страна развивалась стремительно, и в ней с колоссальным ростом населения происходил колоссальный рост накопления самых разнообразных богатств - достижений науки и техники, прямых материальных средств. Россия могла покупать со временем всё, что хотите, у неё свободных денег было бы больше, чем у отдельных государств.

Но это оскудение духа было всё-таки достаточно избирательно. Крестьянство, то есть простой труженик был не так уж сильно этим разложением задет, хотя, конечно, и на деревне тоже сказывалось. Но это разложение неизбежно приводило к тому, что стремление к наживе, к богатству или к удовольствиям, к материальному благополучию, даже к культуре (культура становилась бездуховной, очень высокая культура, Серебряный век) - всё это, с духовной точки зрения, двигало Россию на край той пропасти, в которую она упала.