Читаем Антисемитизм и упадок русской деревенской прозы. Астафьев, Белов, Распутин полностью

И когда б в стране имелся хотя бы один-единственный не униженный монах-летописец, может, появилась бы в летописном свитке такая запись: «В лето одна тысяча девятьсот двадцать девятого года в Филиппов пост попущением Господним сын гродненского аптекаря Яков Аркадьевич Эпштейн (Яковлев) поставлен бысть в Московском Кремле комиссаром над всеми Христианы и землепашцы» [Белов 1994а: 4].

Речь идет о Яковлеве (настоящая фамилия Эпштейн), который с 1929 года был наркомом земледелия СССР, а позднее заведующим сельскохозяйственным отделом ЦК ВКП(б); он был расстрелян в 1938 году. Большинство «младши<х> <…> соратник<ов>» Яковлева представлены евреями, а «шефом» Яковлева назван «Каганович – этот палач народов» [Белов 1994а: 5]. Заметим, что «палачом народов» у Белова назван не Сталин, а именно Каганович. Сама по себе мысль о том, что коллективизация якобы была еврейским проектом, задуманным Троцким и приведенным в действие еврейскими большевиками, не нова для историков антисемитизма. Белов интересен не новизной антиеврейских сентенций, а той личиной истинно русского крестьянского писателя-патриота, которая придавала его словам видимость легитимности и способствовала росту их популярности среди некоторых слоев российских читателей.

В романе Белова коллективизацией управляют не только еврейские партийные бонзы, но и второстепенные и третьестепенные персонажи-евреи, такие как Раиса Майзель, известная в Архангельске как «палач в юбке» [Белов 1994а: 31]. В эпизоде, относящемся к январю 1930 года, все сотрудники ОГПУ носят еврейские (и латышские) фамилии. Здесь уже очевидна полная потеря исторического правдоподобия [39].

В контексте истории русской культуры более занятна установка Белова на изображение коллективизации не только как еврейского деяния, но как сатанинского дела:

В понедельник и вторник, 16–17 декабря, шабаш продолжился с новой силой, а в среду, 18 декабря, комиссия уже утвердила проект постановления. В портфель Якова Аркадьевича легла уютная папка с листами, испещренными теми сатанинскими знаками, которые программировали жизнь, а вернее смерть миллионов людей. Они, эти знаки, предрекали гибельный путь для великой страны, в значительной мере определявшей будущее целого мира! [Белов 1994а: 5].

Сатанизация евреев связывает творчество Белова с другими произведениями русских ультрапатриотов 1970-х и 1980-х годов, прежде всего с последним романом Леонида Леонова «Пирамида» (1994), который сам автор считал своим завещанием [Леонов 1994][40]. Обсуждение в преддверии решения ЦК «О темпах коллективизации» («О темпе коллективизации и мерах помощи государства колхозному строительству», 5 января 1930 года) охарактеризовано у Белова как «сатанинское превращение»: «Бесы все больше и больше входили в раж. Через десять дней, 15 января, они учинили вторую яковлевскую комиссию – зловещий синклит по выработке методов уничтожения и разорения» [Белов 1994а: 14]. Развивая мотивы сатанизации евреев, Белов представляет коллективизацию сельского хозяйства как нападение евреев на православие. Арестованный священник отец Николай Перовский говорит местному функционеру Семену Райбергу: «Вы же восстали против Христа. И потому вы антихрист». А потом добавляет: «За что вы так ненавидите христианство?» [Белов 1994а: 83–84].

Согласно трактовке Белова, Сталин оказывается подвластным евреям в советском руководстве или неспособным остановить действие евреев. Сталин «тасует» в голове имена советских руководителей, подозревая каждого в измене, в том числе и Кагановича: «Иногда мертвые служат не хуже живых. Евангельский Лазарь был воскрешен Христом, харьковский Лазарь сам способен воскрешать мертвецов. В том и беда, что последыш хазарского каганата знает о мертвых не хуже Сталина! Неужели он и впрямь связан с Троцким?» [Белов 1994а: 9]. Сталин просит своего секретаря Поскребышева найти ему книгу Шмакова «Еврейский вопрос». Имеется в виду книга «Еврейский вопрос на сцене всемирной истории. Введение» (1912), автор которой, черносотенец Алексей Шмаков, был гражданским истцом по делу Бейлиса. Антисемитские трактаты Шмакова станут настольным чтением Сталина в третьей части беловской трилогии, к которой мы вскоре обратимся.

Перейти на страницу:

Все книги серии Современная западная русистика / Contemporary Western Rusistika

Феномен ГУЛАГа. Интерпретации, сравнения, исторический контекст
Феномен ГУЛАГа. Интерпретации, сравнения, исторический контекст

В этой книге исследователи из США, Франции, Германии и Великобритании рассматривают ГУЛАГ как особый исторический и культурный феномен. Советская лагерная система предстает в большом разнообразии ее конкретных проявлений и сопоставляется с подобными системами разных стран и эпох – от Индии и Африки в XIX столетии до Германии и Северной Кореи в XX веке. Читатели смогут ознакомиться с историями заключенных и охранников, узнают, как была организована система распределения продовольствия, окунутся в визуальную историю лагерей и убедятся в том, что ГУЛАГ имеет не только глубокие исторические истоки и множественные типологические параллели, но и долгосрочные последствия. Помещая советскую лагерную систему в широкий исторический, географический и культурный контекст, авторы этой книги представляют русскому читателю новый, сторонний взгляд на множество социальных, юридических, нравственных и иных явлений советской жизни, тем самым открывая новые горизонты для осмысления истории XX века.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Коллектив авторов , Сборник статей

Альтернативные науки и научные теории / Зарубежная публицистика / Документальное
Ружья для царя. Американские технологии и индустрия стрелкового огнестрельного оружия в России XIX века
Ружья для царя. Американские технологии и индустрия стрелкового огнестрельного оружия в России XIX века

Технологическое отставание России ко второй половине XIX века стало очевидным: максимально наглядно это было продемонстрировано ходом и итогами Крымской войны. В поисках вариантов быстрой модернизации оружейной промышленности – и армии в целом – власти империи обратились ко многим производителям современных образцов пехотного оружия, но ключевую роль в обновлении российской военной сферы сыграло сотрудничество с американскими производителями. Книга Джозефа Брэдли повествует о трудных, не всегда успешных, но в конечном счете продуктивных взаимоотношениях американских и российских оружейников и исторической роли, которую сыграло это партнерство.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Джозеф Брэдли

Публицистика / Документальное

Похожие книги

Экслибрис. Лучшие книги современности
Экслибрис. Лучшие книги современности

Лауреат Пулитцеровской премии, влиятельный литературный обозреватель The New York Times Митико Какутани в ярко иллюстрированном сборнике рассказывает о самых важных книгах современности — и объясняет, почему их должен прочесть каждый.Почему книги так важны? Митико Какутани, критик с мировым именем, убеждена: литература способна объединять людей, невзирая на культурные различия, государственные границы и исторические эпохи. Чтение позволяет понять жизнь других, не похожих на нас людей и разделить пережитые ими радости и потери. В «Экслибрисе» Какутани рассказывает о более чем 100 книгах: это и тексты, определившие ее жизнь, и важнейшие произведения современной литературы, и книги, которые позволяют лучше понять мир, в котором мы живем сегодня.В сборнике эссе читатели откроют для себя книги актуальных писателей, вспомнят классику, которую стоит перечитать, а также познакомятся с самыми значимыми научно-популярными трудами, биографиями и мемуарами. Дон Делилло, Элена Ферранте, Уильям Гибсон, Иэн Макьюэн, Владимир Набоков и Хорхе Луис Борхес, научпоп о медицине, политике и цифровой революции, детские и юношеские книги — лишь малая часть того, что содержится в книге.Проиллюстрированная стильными авторскими рисунками, напоминающими старинные экслибрисы, книга поможет сориентироваться в безграничном мире литературы и поможет лучше понимать происходящие в ней процессы. «Экслибрис» — это настоящий подарок для всех, кто любит читать.«Митико Какутани — это мой главный внутренний собеседник: вечно с ней про себя спорю, почти никогда не соглашаюсь, но бесконечно восхищаюсь и чту». — Галина Юзефович, литературный критик.«Книга для настоящих библиофилов». — Опра Уинфри.«Одухотворенная, сердечная дань уважения книгам и чтению». — Kirkus Review.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Митико Какутани

Литературоведение
Как мы пишем. Писатели о литературе, о времени, о себе [Сборник]
Как мы пишем. Писатели о литературе, о времени, о себе [Сборник]

Подобного издания в России не было уже почти девяносто лет. Предыдущий аналог увидел свет в далеком 1930 году в Издательстве писателей в Ленинграде. В нем крупнейшие писатели той эпохи рассказывали о времени, о литературе и о себе – о том, «как мы пишем». Среди авторов были Горький, Ал. Толстой, Белый, Зощенко, Пильняк, Лавренёв, Тынянов, Шкловский и другие значимые в нашей литературе фигуры. Издание имело оглушительный успех. В нынешний сборник вошли очерки тридцати шести современных авторов, имена которых по большей части хорошо знакомы читающей России. В книге под единой обложкой сошлись писатели разных поколений, разных мировоззрений, разных направлений и литературных традиций. Тем интереснее читать эту книгу, уже по одному замыслу своему обреченную на повышенное читательское внимание.В формате pdf.a4 сохранен издательский макет.

Анна Александровна Матвеева , Валерий Георгиевич Попов , Михаил Георгиевич Гиголашвили , Павел Васильевич Крусанов , Шамиль Шаукатович Идиатуллин

Литературоведение