Антисоветчина, или Оборотни в Кремле

Политику Москвы никак нельзя было назвать антисемитской хотя бы из-за того, что Советский Союз поддержал и горячо приветствовал образование Израиля в 1947 г… Сталин увидел в этом возможность ослабления британских и американских позиций на Ближнем Востоке. Но в действительности никакого ослабления не произошло. Напротив, Израиль сразу вошел в тесную спайку с США и Англией. Зато создание нового государства нежданным образом аукнулось в Москве. Открывшееся здесь посольство Израиля во главе с Голдой Меир принялось устанавливать прямые и чрезвычайно дружественные контакты с советскими евреями. Настолько дружественные, будто они были не гражданами другой державы, а просто соплеменниками. А к евреям принадлежала значительная доля столичной интеллигенции, научных работников, правительственных чиновников. Конечно, такое понравиться Сталину никак не могло. Да и никакому здравомыслящему главе государства не понравилось бы.

И в связи с этим возникло и дело Еврейского антифашистского комитета (ЕАК). Этот комитет был создан в 1942 г. наряду с Всеславянским, Молодежным, Женским. В 1943 г. председатель ЕАК артист и режиссер С.М. Михоэлс, писатель И.С. Фефер и др. посетили США, где договаривались о сборе средств в помощь СССР, встречались с еврейскими научными, культурными, общественными кругами. Произошли и встречи с руководителем Всемирной сионистской организации Х.Вейцманом (который стал первым президентом Израиля), председателем Всемирного еврейского конгресса Н. Гольдманом, руководителем ложи “Сыны Сиона” С.Вайзом и лидером организации “Джойнт” Д. Розенбергом [161].

И в ходе переговоров американские партнеры снова подняли вопрос о создании еврейской республики в Крыму. Причем Розенберг, по признанию Фефера, (не только писателя, но и агента МГБ) говорил: “Крым интересует нас не только как евреев, но и как американцев, поскольку Крым — это Черное море, Балканы и Турция”. Вернувшись в СССР, члены ЕАК разработали доклад о “Еврейской советской социалистической республике” (подобное название соответствовало статусу даже не автономной, а союзной республики!) и 21 февраля 1944 г. представили Молотову. Однако он дело тормознул как явно несвоевременное.

Но члены ЕАК не падали духом, почему-то верили, что рано или поздно вопрос все равно решится положительно. Уже и распределяли места в будущем правительстве Крыма, и Михоэлса величали “наш президент”. Надо сказать, комитет имел некую весомую поддержку в советском руководстве. Война закончилась, антифашистские организации, выполнив свои функции, прекращали существование, а ЕАК жил. Мало того, размахнул свою деятельность весьма широко. Выпускал газету “Эникайт” и еще ряд изданий, под его крылом возникло несколько “культурных” и “общественных” организаций. То есть, откуда-то шла солидная финансовая подпитка. Поддерживались связи с американской организацией “Джойнт” — а ее президентом в данное время стал банкир Эдуард Мортимер Моррис Варбург. (Внук Якова Шиффа и брат двух банкиров, служивших в американской разведке — Джеймса Пола и Пола Феликса Варбургов).

Так же, как прежде Лурье со своим ОЗЕТом, так и ЕАК попытался играть роль некоего правительственного органа. В частности, направлял местным властям на Украине и в Белоруссии указания об обеспечении евреев, вернувшихся из эвакуации. Требовал возвращать им утраченное имущество или выдавать денежные компенсации, в первую очередь предоставлять жилье, устраивать на работу [161]. Об этой “самодеятельности” пошли доклады в Москву. И МГБ представило материалы Сталину. Сообщило и о том, что члены ЕАК проявляют повышенный интерес к семейной жизни времлевских руководителей.

Когда был образован Израиль, в СССР обнаружились “общественные” центры, агитировавшие молодых евреев ехать воевать с арабами. Повторюсь, Москва на первом этапе поддерживала Израиль — но и “самодеятельность” с вербовкой добровольцев Сталину, разумеется, пришлась не по душе. А последней каплей стало то, что произошло в Москве во время приезда Голды Меир [27]. Встречать и приветствовать ее собрались огромные толпы, 30 тыс. человек! Но… советское руководство никого не созывало и не оповещало. Значит, такую массу людей оповестила, собрала и вывела на улицы некая другая организация. Обладающая собственными каналами связи, разветвленными структурами, огромным влиянием.