Антисоветчина, или Оборотни в Кремле

Партийные съезды превратились в сугубо парадные мероприятия. Заслушивались длинные отчетные доклады, похожие на доклады предыдущих съездов и никому по большому счету не интересные. Планы пятилеток объявлялись выполненными и слегка перевыполненными. Принимались следующие. Съезды единогласно голосовали “за”, избирая руководство, предложенное этим же самым руководством. А когда по построенным нефтепроводам и газопроводам за границу потекли советские нефть и газ, оплачиваясь миллиардами “нефтедолларов”, начатые было преобразования экономики и вовсе заглохли. Острая нужда в них отпала, а без реформ было спокойнее. Дальше Брежнев и его коллеги поплыли по инерции. Идет как идет.

Правда, многие факты позволяют утверждать, что и в это время осуществлялись влияния отнюдь не безобидные, закладывались и готовились “мины замежденного действия”. Автор этих строк, будучи школьником, в конце 1960-х переехал в Эстонию. И впечатления о том, насколько жизнь в Прибалтике отличалась от России или Украины, были разительными. В то время в российских школах велась усиленная антирелигиозная пропаганда, устраивались соответствующие уроки, просмотры фильмов. А там открыто действовали кирхи, молельные дома сектантов. В школах многие мальчики и девочки ходили без “октябрятских” звездочек или пионерских галстуков. Все знали, что они баптисты или адвентисты, но это никого не смущало, никаких проработок и нареканий не вызывало. Считалось в порядке вещей.

В сфере торговли, мелкого производства царил подлинный “нэп”. Существовала масса кооперативных предприятий, магазинов. Эстонии была оставлена свободная связь с “родственной” Финляндией, кооператоры завозили оттуда товары, дефицитные в СССР, и перепродавали. Чтобы покупать их, любой житель Эстонии мог вступить в кооператив, платил небольшие взносы — и пожалуйста, приобретай. Действовали особые модели сельского хозяйства. И оно было не убыточным, а прибыльным! Колхозы имели почти полную самостоятельность. При уборке картошки каждое утро к городскому рынку десятки окрестных колхозов присылали свои автобусы, вывешивали расценки, нанимая на день рабочую силу. Причем хорошо платили. Даже заводские рабочие брали в этот период отпуска за свой счет, подзаработать на картошке оказывалось для них выгодно!

А вот на Россию подобные модели почему-то не распространялись. И сейчас, задним числом, начинаешь осознавать, что для Прибалтики кто-то уже создавал “особые условия”, готовя почву к ее отделению. Позволял местным жителям осознавать свою “особенность”, отличия от русских. Облегчал им грядущий переход к рыночным отношениям. В Прибалтике бросалась в глаза и масса клубов, общественных организаций — от хоровых обществ, студенческих корпораций, до клубов филателистов, шахматистов и т. п. Все они кем-то финансировались, имели свои помещения. Впоследствии эти организации станут готовой основой партий и “народных фронтов”. А в те времена национализм, конечно, открыто не пропагандировался, но он и не преследовался. Услышать националистические высказывания можно было нередко, и никакой фактической ответственности это не влекло. В 1968 г., во время событий в Чехословакии, имели место и открытые антисоветские акции. Расклеивались листовки, на заборах писались лозунги вроде “янки, убирайтесь за Чудское озеро” — и автору известны случаи, когда эстонские милиция и прокуратура покрывали виновных.

Многие “особенности” сохранялись и в республиках Закавказья, Средней Азии. В частности, и здесь не было религиозных преследований. Действовали мечети, в Армении и Грузии — христианские храмы. Даже партийные работники были крещеными и крестили своих детей, за что в России, на Украине, в Белоруссии любой поплатился бы партбилетом. Сохранялись здесь и возможности личного обогащения — путем вполне легальной продажи государству мандаринов, винограда, фруктов, шерсти по высоким ценам. Представители южных республик вели выгодную торговлю на русских рынках, расширяли сети своего влияния, организовывали системы переправки товаров. Это оказывалось можно. И накапливались состояния, капиталы, которые пригодятся в будущем. А вот русские со своими товарами на закавказские и среднеазиатские базары почему-то не ездили…

А в Ферганской долине существовал некий “независимый” центр ислама. Действовали особые мечети, особые школы, не пойми откуда появлялись улемы, становились наставниками учеников. И этот “независимый” центр не подчинялся духовному управлению муфтия в Ташкенте! Функционировал сам по себе. Причем он оказывался не подконтрольным и для местных властей, которые в его деятельность не лезли и не пытались вмешиваться. Откуда-то знали, что “нельзя”. Но и Москва подобной деятельности “не замечала”. Стоит ли удивляться, что после развала СССР в Ферганской долине возникнет мощный очаг исламизма?…