Антология ивритской литературы. Еврейская литература XIX-XX веков в русских переводах

Для обыкновенного европейца, который вздумал бы познакомиться с художественной литературой еврейского народа, показалось бы, конечно, в высшей степени странным, что область, наиболее разработанная в художественной литературе всех народов мира, — любовь — в еврейской литературе не только занимает самое ничтожное место, но даже почти совсем отсутствует. Литературные произведения еврейского народа древнего периода (по крайней мере, поскольку эти произведения дошли до нас), т. е. все то, что вошло в состав Библии, если рассматривать последнюю только как литературный сборник, дает много высоких образцов художественного творчества, в особенности — лирической поэзии. Но все эти образцы представляют собой или духовную оду (псалмы), или пламенные излияния горячих патриотов, страдавших при виде унижения и порабощения родной страны иноплеменниками (Исайя, Иеремия и проч. пророки), и являются, таким образом, более или менее замечательно художественными и поэтическими памфлетами на политические и социальные темы, или, наконец, носят дидактический характер («Притчи», «Екклезиаст»). Все остальное — ряд эпических сказаний еврейского народа мифологического, исторического содержания, отчасти бытового, и представляет собой все черты, общие всякому непосредственному народному творчеству: полнейший объективизм, наивность и совершенное отсутствие каких бы то ни было сложных психических тем. Единственным исключением в этом периоде еврейской художественной литературы является знаменитая «Песнь Песней», но она до такой степени резко расходится со всем остальным, вошедшим в состав канона, что ясно представляет собой совершенно обособленное литературное явление, не имевшее никакой связи ни с предыдущей, ни с последующей литературой евреев. Мы, конечно, не можем знать, как смотрели на эту поэму ее современные читатели, но уже две тысячи лет тому назад, во времена возникновения Талмуда, ей было дано теологико-символическое истолкование[75], которое не только продержалось в течение двух тысяч лет, но и до сих пор держится глубоко в душе еврейского массового читателя.

О талмудическом периоде еврейской литературы, со стороны затронутого нами вопроса, говорить вовсе не приходится. Талмуд, правда, очень часто касается вопросов отношений между полами, некоторые из этих вопросов трактует даже весьма подробно, но делает это или с гигиеническо-медицинской точки зрения, или с юридической — по вопросам брачного и семейного права, или, наконец, — с морально-дидактической: с точки зрения чистоты народных нравов. Об области же чувства, а тем более какого бы то ни было эстетико-поэтического его проявления, в Талмуде, конечно, не может быть и речи.

Арабско-пиренейский период еврейской литературы дал целый ряд блестящих лирических поэтов с такими талантами во главе, как Иегуда Галеви, Ибн-Эзра, Габироль, но и они тоже почти ничего не изменили в вышеуказанной области, и почти все их произведения относятся или к синагогальной поэзии, или посвящены погибшему Сиону и его рассеянному народу и представляют из себя такие же пламенные излияния скорбящих об утраченной отчизне патриотов, как и произведения древних еврейских пророков. Если же многие из них и писали на общие эротические и сатирические темы, то, подобно своему отдаленному потомку — Генриху Гейне, этому певцу любви и сатирику по преимуществу, делали это не на еврейском, а на арабском, т. е. на языке окружающего народа, и таким образом как бы подчеркивали принадлежность таких своих произведений не еврейской, а общей литературе, как бы признавая вместе с тем область половой любви не соответствующей духу еврейской художественной литературы[76]. При этом в высшей степени характерно то обстоятельство, что те немногие произведения еврейских поэтов арабско-пиренейского периода чисто эротического характера, которые изредка все-таки были написаны ими на еврейском языке или переведены на этот язык с арабского, в большинстве случаев получали у современных, а еще более — у позднейших читателей такое же теологико-символическое истолкование, как в свое время — библейская «Песнь Песней».