Антология кинизма

Влёк он, за ногу схватив, и низвергнул с небесного прага

(Диог. Лаэрт., VI, 90. Стих из Илиады, I, 591).

26. Зенон Китийский в своих «Хриях» рассказывает, что Кратет был настолько ко всему безразличен, что даже пришил к своему плащу заплату из кусочка овечьей шкуры (Диог. Лаэрт., VI, 91).

27. Лицом он был безобразен, и, когда занимался гимнастическими упражнениями, над ним смеялись. Поднимая руки, он обычно говорил: «Будь уверен в своих глазах и теле, Кратет. Придёт время, и ты увидишь, как эти насмешники, уже давно измученные болезнями, почтут тебя счастливым, а себя самих будут бранить и поносить за свою лень» (Там же).

28. Он любил говорить, что философией нужно заниматься до тех пор, пока военачальников не станут считать простыми погонщиками ослов (Там же, 92. Философия, говорил он, состоит в презрении ко всем привычным человеческим ценностям. Занимаясь ею, человек достигает такой высоты духа, что ни во что не ставит ни воинские, ни какие-либо другие почести и награды).

29. Те, кто живет среди льстецов, говорил он, так же беспомощны, как телята в стаде волков. Ни тем, ни этим нельзя помочь — кругом одни враги (Там же).

30. Кратет говорил, что неразумные люди похожи на коловорот: без нажима и принуждения они ничего не хотят делать из того, что положено (Стобей. Антолог., IV, 52).

31. Кратет пришёл на рыночную площадь и, видя, как одни продают, а другие покупают, сказал: «Вот люди! Делают прямо противоположное и считают себя счастливыми. А моё счастье состоит в том, что я свободен и от того и от другого — не продаю и не покупаю» (Там же, V, 52).

32. Кратет называл льстецов «чего изволите-с», обедающими вместе (Там же, XIV, 16).

33. Богатому юноше, окружённому толпой прихлебателей, Кратет сказал: «Молодой человек, как жаль мне, что ты так одинок!» (Там же, 20).

34. Рассказывают, что Кратет Фиванский приходил в дома, раздираемые ссорами, и словами о мире разрешал споры (Антоний. Рассужд. о согласии и мире),

35. Не от всякого можно принимать подарки. Непозволительно, чтобы добродетель кормилась пороком (Антоний и Максим. Рассужд. о благодеянии и милости).

36. Увидев молодого атлета, который обильными возлияниями, мясной пищей и тренировками нагонял себе мускулатуру, Кратет сказал: «Безумец! Перестань строить для самого себя тюрьму» (Антоний и Максим. Рассужд. о невоздержанности и ненасытности).

37. Украшением можно считать то, что украшает, говорил Кратет. А украшает то, что делает женщину более скромной. Её не делает такой ни золото, ни смарагды, ни румяна, а то, что преисполняет серьёзностью, сдержанностью и стыдливостью (Плутарх. Супружеский наставления. — Гуттен, т. 7, с. 419; Стобей. Антолог., LXXIV, 48).

38. Кратет говорил, что снискал себе известность и славу не богатством, а бедностью (Стобей. Антолог., XCVII, 27).

39. Знаменитый философ древности Кратет любил повторять: «Если бы можно было подняться на самое высокое место в городе и закричать оттуда громким голосом: „Эй, вы, люди! Куда вы стремитесь? Зачем столько тратите сил, чтобы приобрести себе богатства, а о детях, которым вы всё это оставите, почти не заботитесь?“» (Плутарх. О воспитании детей, 7. — Гуттен, т. 7, с. 16).

40. Кратет, у которого только и было, что нищенская сума да плащ, всю жизнь прожил, шутя и смеясь, как на празднике (Плутарх. О спокойствии духа, 4. — Гуттен, т. 10, с. 6).

41. Когда Кратет заходил в любой дом, его там принимали с почётом и радушием. Поэтому он получил прозвище «Всех-дверей-открыватель» (Плутарх. Пиршественные беседы, II, 1, 1. — Гуттен, т. 10, с. 65. Об этом же свидетельствует Диог. Лаэрт., VI, 86; ср. выше фргм. 17).

42. Кратет Фиванский так говорил:

Миску большую не ставь перед нами,
Лучше похлебки налей. Восставать нас иначе заставишь.

(Афиней, IV, 158Ь. Эти же слова сохранены Плутархом (см.: О сохранении здоровья, 7. — Гуттен, т. 7, с. 380): «Кратет считал, что из-за роскоши и расточительности в государствах нередко вспыхивают мятежи и устанавливаются тирании. Поэтому он, шутя, наставлял: „Миску большую не ставь“» и т. д., т. е. не следует предпочитать бедной еде роскошные блюда, которые являются поводом для переворотов).

43. Кратет отдал своё имущество народу. Телесное уродство заставило его смеяться над своей хромоногостью и горбом. Он приходил в дома друзей, званый и незваный, примиряя близких друг с другом, когда замечал, что они в ссоре. Он упрекал, не причиняя боли, а тактично. Он не хотел, чтобы казалось, что он льстит тем, кого исправляет, а хотел приносить пользу как им, так и тем, кто его слушал (Юлиан, VI, 201).