Антология мировой фантастики, т.2. Конец Вечности

Нойс одарила его приветливой улыбкой, и Харлен, стоявший рядом с ней в мрачном молчании, был вынужден признать, что в старомодном комплименте Твиссела есть доля истины. Платье Нойс скрывало красоту ее тела; косметика сводилась к нескольким невыразительным мазкам краски на губах и щеках, брови были уродливо выщипаны. Ее прелестные волосы, что хуже всего, пришлось безжалостно остричь. И все же она была прекрасна.

Сам Харлен уже освоился с тем, что ему давит пояс и жмет под мышками, смирился с мышиной серостью своей одежды из грубой ткани. Ему не раз приходилось носить странные костюмы чужих Столетий.

— Мне бы очень хотелось установить в капсуле ручное управление, как мы собирались, — обратился Твиссел к Харлену, — но, оказывается, это невозможно. Инженерам необходим для этого достаточно мощный источник энергии, а таких источников вне Вечности нигде нет. Мы забрасываем вас в Первобытную эпоху, изменяя локальную напряженность Темпорального поля. Но нам все же удалось установить рычаг возврата.

Он провел их в капсулу, пробираясь между кипами снаряжения, и указал на маленький рычажок, торчащий в гладкой внутренней стенке.

— Он действует как простой выключатель. Вместо того чтобы сразу же автоматически возвратиться в Вечность, капсула останется в Первобытном Времени Как только вы захотите вернуться, поверните этот рычаг. Затем еще несколько минут, и последняя поездка…

— Как, еще одна поездка? — вырвалось у Нойс. Харлен повернулся к ней.

— Я не успел тебе объяснить. Видишь ли, цель нашей экспедиции — точно установить момент появления Купера в 20-м. Мы не знаем, сколько времени прошло между его прибытием и публикацией объявления. Мы напишем ему по указанному в объявлении почтовому адресу и постараемся узнать время его прибытия с точностью до минуты. Затем прибавим к этому моменту те пятнадцать минут, которые капсула оставалась в Первобытном…

— Понимаете, мы не можем послать капсулу в одно и то же место и Время в два различных момента биовремени, — вмешался Твиссел. Он сделал попытку улыбнуться Нойс.

Казалось, Нойс усвоила это объяснение.

— Понимаю, — не слишком уверенно сказала она.

Твиссел продолжал, обращаясь к ней:

— Перехватив Купера в момент его прибытия, мы устраним все микроизменения. Объявление с грибовидным облаком исчезнет, а сам Купер будет знать только то, что капсула исчезла, как ей и полагалось, и вдруг неожиданно появилась снова. Он так и не узнает, что побывал не в том Столетии, и мы не скажем ему об этом. Ему объяснят, что в его инструкции оказался упущенным какой-то очень важный пункт (это мы еще придумаем), а дальше нам остается только надеяться, что он не придаст этому событию особого значения и не упомянет в своем мемуаре о том, что его посылали в прошлое дважды.

Нойс подняла выщипанные брови:

— Все это слишком сложно.

— Да, к сожалению.

Твиссел потер руки и посмотрел на них так, словно его мучили внутренние сомнения. Затем он выпрямился, закурил новую сигарету и даже умудрился придать голосу некоторую беззаботность:

— Ну что ж, счастливого пути, мой мальчик!

Он торопливо пожал руку Харлену кивнул Нойс и вышел из капсулы.

— Мы уже отправляемся? — спросила Нойс, когда они остались вдвоем.

— Через несколько минут, — ответил Харлен, искоса поглядывая на Нойс. Она глядела ему прямо в глаза и бесстрашно улыбалась. Ему захотелось улыбнуться в ответ, но он одернул себя. Это были эмоции, а не разум. Он отвернулся.

В путешествии не было ничего или почти ничего особенного; оно ничем не отличалось от обычной поездки в капсуле. На какое-то мгновенье они ощутили внутренний толчок, вероятно, соответствовавший переходу через нижнюю границу Вечности. Впрочем, этот толчок был едва заметен и мог быть просто плодом воображения.

Когда капсула остановилась в Первобытном Времени, они вышли из нее в скалистый пустынный мир, освещенный яркими лучами заходящего солнца. Дул легкий, чуть холодноватый ветерок, и над всем нависала тишина.

Вокруг них громоздились могучие скалы, расцвеченные во все цвета радуги окислами железа, меди и хрома. Великолепие этой безлюдной и почти безжизненной местности подавило и ошеломило Харлена. Вечность не принадлежала к материальному миру; в ней не было солнца, и даже воздух был привозным. Воспоминания детства давно потускнели. А в своих Наблюдениях он имел дело только с людьми и их городами. Такого он не видел никогда.

Нойс тронула его за рукав.

— Эндрю, я замерзла.

Вздрогнув, он повернулся к ней.

— Эндрю, — повторила она, — мне холодно. Может быть, установим инфралампу?

— Хорошо. В пещере Купера.

— А ты знаешь, где она?

— Где-то здесь, — последовал лаконичный ответ.

Харлен был уверен в этом. Местоположение пещеры было точно указано в мемуаре, и вначале Купер, а затем и они были посланы в это самое место.

Правда, еще на школьной скамье у Харлена зародились сомнения в возможности в любой момент Времени точно попасть в любой пункт на поверхности Земли. Ему вспомнилось, как он однажды поспорил с Наставником Ярроу.