Антология плагиата: от искусства до политики

Пожалуй, в словах директора есть кое-какая логика. Если бы «Холстомер» показали на Малой сцене, Розовский так бы и остался постановщиком, но к спектаклю на Большой сцене требования были совсем другие – его создатель должен быть кристально чист и незапятнан. По этой причине директор даже не решился формально назначить Розовского и Товстоногова сопостановщиками. Розовского отстранили от репетиций, несмотря на то, что он репетировал с артистами почти год, реализовав в этой постановке свои оригинальные идеи. Вот так и получилось, что на афише было написано: постановка Товстоногова, ну а Розовский всего лишь режиссёр, что конечно значительно ниже в театральной иерархии, поскольку это означало – Розовский был только на подхвате, репетируя с актёрами некоторые сцены.

Итак, спектакль «украли», да ещё и обвинили Розовского в клевете, но это было уже после выхода скандальной книги. Театральная общественность, друзья и коллеги выступили в роли обвинителей, тем самым встав единым фронтом на защиту плагиата. Стоит ли этому удивляться? Пожалуй, нет. Удивление вызывает совсем другое: почему Розовский ждал семнадцать лет после смерти Товстоногова и только в 2006 году решился опубликовать эту книгу?

Тут самое время вспомнить хронологию событий. В 2005 года Владимир Путин начал постепенно «выстраивать вертикаль власти», а в мае того же года Мещанский районный суд Москвы признал Ходорковского в мошенничестве. Возможно, Розовский хотел досадить «питерским» – хотя бы БДТ в лице последователей и поклонников таланта Товстоногова, поскольку тягаться с другими ему явно не под силу. Поэтому и написал…

А вот зачем профессор университета в Мэриленде ещё в 1994 году опубликовал книгу о Бертольде Брехте, это даже не стоит обсуждать. Цель этого 732-страничного пасквиля понятна сразу из названия: «Brecht & Company: Sex, Politics, and the Making of the Modern Drama», что в переводе означает «Брехт и компания: секс, политика и создание современной драмы». Джон Фуги (John Fuegi) решил заработать на имени знаменитого драматурга, для повышения эффекта поставив его на одну доску с Гитлером, Сталиным и персонажем «Трёхгрошовой оперы» по имени Мэкки-Нож. В этой книге Фуги обвиняет Брехта и в плагиате – будто бы большинство сюжетов пьес и прозаических произведений ему подсказали женщины, будто бы он использовал в корыстных целях чувственные переживания своих любовниц.

Последний случай плагиата, как и «кража Холстомера», тоже связан с Питером. В 2011 году французский режиссёр Арно Бернар поставил в Михайловском театре оперу «Богема» Джакомо Пуччини. Однако вскоре из Бельгии в адрес администрации театра пришло письмо, в котором директор Фламандской оперы утверждал, что этот спектакль поразительно похож на постановку той же оперы в Антверпене, однако режиссёром был не Бернар, а Роберт Карсен. Вполне логично, что спектакль Бернара изъяли из репертуара, но ещё более разумным стало приглашение Роберта Карсена на роль постановщика этой оперы.

Если один театральный режиссёр крадёт спектакль у другого режиссёра, это ещё можно при каких-то условиях простить. Тем более что лишь недавно вступил в силу федеральный закон о защите интеллектуальных прав театральных режиссёров, что ставит заслон перед желающими въехать в рай на чужом горбу. Но вот когда крадут у Чехова…

Несколько лет назад в «Школе современной пьесы» Иосифа Райхельгауза был поставлен спектакль «Чайка». Эту «Чайку» написал не Чехов, а Борис Акунин, присвоив себе право поступать, как ему заблагорассудится, с героями знаменитого писателя. Судя по отзывам, поклонникам Райхельгауза и Акунина спектакль понравился – прежде всего, потому что к финалу они потеряли последние остатки уважения к героям пьесы Чехова. Наверняка именно такую цель поставил перед собой Акунин, а Райхельгауз гениально воплотил его идею. Кому понравилось, может аплодировать.

Нечто подобное попыталась соорудить и Людмила Улицкая, написав пьесу «Русское варенье», благоразумно приписав: After Chekhov (после Чехова). На первый взгляд, Улицкая вроде бы решила не корёжить Чехова, но, опираясь на авторитет писателя, предложить своим поклонникам историю о том, как сложилась бы судьба героев его пьес «Вишнёвый сад» и «Три сестры», если бы они жили в России начала нынешнего тысячелетия. Чем-то похоже на пересказ своими словами сюжетов Чехова, но с непременным добавлением примет нынешнего времени. Райхельгауз попытался оправдать подобного рода плагиат:

«Чеховские мотивы звучат, они есть. С ними нужно быть очень осторожным. Потому что их нельзя впрямую цитировать, их нельзя совсем игнорировать».

Но почему нельзя, если очень хочется?

Глава 14. Зов эпохи

В книге «American Science and Invention, a Pictorial History» (Американские учёные и изобретатели, история с иллюстрациями), написанной американским физиком Митчелом Уилсоном в 1954 году, есть такие слова: