Антология самиздата. Неподцензурная литература в СССР (1950-е — 1980-е). Том 1. Книга 1.

Я помню тот Ванинский порт
И вид парохода угрюмый,
Как шли мы по трапу на борт
В холодные мрачные трюмы.

На море спускался туман.

Ревела стихия морская.
Лежал впереди Магадан,
Столица Колымского края.

Не песня, а жалобный крик

Из каждой груди вырывался.
«Прощай навсегда, материк!» —
Хрипел пароход, надрывался.

От качки стонали зэка,

Обнявшись, как родные братья.
И только порой с языка
Срывались глухие проклятья:

— Будь проклята ты, Колыма,

Что названа чудной планетой.
Сойдешь поневоле с ума —
Отсюда возврата уж нету.

Пятьсот километров — тайга.

В тайге этой дикие звери.
Машины не ходят туда,
Бредут, спотыкаясь, олени.

Там смерть подружилась с цингой.

Набиты битком лазареты.
Напрасно и этой весной
Я жду от любимой ответа.

Не пишет она и не ждет

И в светлые двери вокзала, —
Я знаю, — встречать не придет,
Как это она обещала.

Прощай, моя мать и жена!

Прощайте, вы, милые дети.
Знать, горькую чашу до дна
Придется мне выпить на свете!

Эшелон

За вагоном проходит вагон
С гулким стуком по рельсовой стали.
Спецэтапом идет эшелон
Из столицы в таежные дали.
Здесь на каждом вагоне замок,
Три доски вместо мягкой постели,
И, закутавшись в сизый дымок,
Мне мигают дорожные ели.

Припев:

Не печалься, любимая!
За разлуку прости меня.
Я теперь далеко от тебя, — дорогая, прости!
Как бы ни был мой приговор строг,
Я вернусь на родимый порог,
И, тоскуя по ласке твоей, я в окно
постучусь…

Завернувшись в тулуп с головой,

Проезжая снега и болота,
Здесь на каждой площадке конвой
Ощетинил свои пулеметы.
Десять лет трудовых лагерей
Подарил я рабочему классу,
Там, где стынут лишь трупы зверей,
Я построил колымскую трассу.

Припев.

Там, где вязнут в снегах трактора,

Даже «Сталинцу» сил не хватало,
Эта песня под стук топора
Над тайгой заунывно звучала…
За вагоном проходит вагон,
С гулким стуком по рельсовой стали,
Спецэтапом идет эшелон
Из столицы в таежные дали…

Припев.

Новый год

Новый год, порядки новые,
Колючей проволокой лагерь обнесен,
Везде глядят на нас глаза суровые,
И смерть голодная грозит со всех сторон.

Милая,

Не будь унылая,
Хоть и мучителен тяжелый приговор.
Придет свободы час,
Судьба спасет всех нас,
А за тюрьмы забор сам въедет прокурор.

Конец 1930-х годов

Источник: Средь других имен: Сборник. М.: Моск. Рабочий, 1990.

Горбовский Глеб Яковлевич (Род. 1931)

Родился в 1931 г. Поэт, прозаик.

Родился в Ленинграде. Обучался в ремесленном училище, полиграфическом техникуме. В первые послевоенные годы был направлен в колонию для несовершеннолетних преступников, откуда бежал, стремясь отыскать своего отца. Меняя профессии, много ездил по стране. Работал в Сибири лесорубом и сплавщиком, участвовал в геологических экспедициях. Один из самых популярных неофициальных поэтов Ленинграда 50-х годов.