А Федя, ни о чем не подозревая, приближался к месту своей гибели. На обочине торчал рекламный щит «Мальборо» — ковбой с сигаретой. Федя и в него пульнул вишневой косточкой, прицельно сбив пепел с сигареты.
Шкаф, Кац и Кодряну, пыхтя, закатывали камень на гребень скалы.
Машина Феди была уже в нескольких десятках метров.
Камень смертельно колебался на самом гребне.
Федя взял очередную вишню и стрельнул косточкой в белый свет, как в копеечку.
Косточка взлетела вверх, звонко тюкнула в колеблющийся на гребне камень, и этой капли оказалось достаточно, чтобы решить смертельное колебание в пользу Феди: камень покатился назад.
Шкаф, Кац и Кодряну бросились наутек. Камень следовал за ними. Они неслись, как ополоумевшие зайцы. Камень их настигал.
Шкаф спрятался за могучий дуб. А Кац и Кодряну сообразили — бросились от дуба в разные стороны. Но и камень оказался не дурак, налетев на дуб, он раскололся на две меньшие, но все равно внушительные глыбы, одна настигла Кодряну, другая Каца… и обе понеслись дальше, оставив на земле два плоских силуэта бывших мафиози.
При виде этой ужасной картины Шкаф взвыл и сокрушенно треснулся головой о дуб. На дубе вскочила шишка.
А Федя беспечно катил по дороге дальше, уплетая остатки вишен.
На скале возле Шкафа приземлился вертолет. Шкаф залез в кабину, схватил радиотелефон:
— Артист! Я извиняюсь, но первый вариант лопнул! Есть жертвы — Кодряну, Кац…
— К черту Каца! — рявкнул голос в телефоне. — Переходи ко второму варианту!
Шкаф кивнул пилоту, и вертолет взмыл вверх.
Внизу по дороге весело бежала машина Феди.
— Ну, Иванов, — сказал Шкаф в радиотелефон, — действуй!
Его команду принял Иванов в кабине огромного рефрижератора, стоявшего на обочине. Когда появилась Федина машина, Иванов пропустил ее, затем пристроился в хвост Феде.
Шкаф из вертолета сверху вел наблюдение.
Впереди показался горный тоннель.
Иванов погудел клаксоном. Федя увидел в зеркальце наседавший сзади рефрижератор и прибавил скорость.
А Шкаф из вертолета командовал по телефону:
— Хабибулин, давай!
Хабибулин сидел в трейлере по другую сторону тоннеля. Он включил мотор и тронул свою махину.
С другой стороны к тоннелю неслись машины Феди и Иванова.
Шкаф заорал в радиотелефон:
— Ну, хлопцы, в лепешку его, у смятку!
Тоннель приближался. Федя уже видел его проем в скале, ограждающие знаки слева от него и легкое строение придорожного туалета — справа.
Хабибулин с противоположной стороны газанул по тоннелю.
Темный провал в скале стремительно надвинулся. Раздался жуткий грохот. Из тоннеля повалил дым.
Потом все стихло. Из туалета справа от тоннеля спокойно вышел Федя, оправляя одежду. Он пошел к своей машине на обочине… и увидел, как из тоннеля одиноко выкатилось большое колесо, потом звонко проскакал металлический обод, а затем выехал Хабибулин. Он сидел в кресле, пристегнутый ремнем, в руках у него была баранка, которую он безумно крутил, а в зубах — моторчик стеклоочистителя, и работающие от него «дворники» начищали чумазую морду Хабибулина.
Шкаф с высоты увидел эту картину и в ярости так топнул ногой, что проломил пол, и нога его торчала из летящего вертолета.
В радиотелефоне раздался нетерпеливый голос Артиста:
— Ну что, сработали?
— Не-е! — простонал Шкаф. — Сорвалось! Знову есть жертвы…
— Следующей жертвой будешь ты! — прорычал Артист.
— Та ни, клянусь! Жертва будет он — агент проклятый! Перехожу к моему личному варианту!
Федя притормозил возле указателя сотой мили, увидел внизу небольшую бухту и пирс, уходящий в волны.
Он заехал на пирс, вышел из машины, посмотрел на часы. Было без пяти шесть.
А из кустов обрыва над бухтой поднимался Шкаф. На плече его была ракета «Стингер».
Федя снова глянул на часы — стрелка продвинулась на две минуты.
Шкаф, щуря пылающий жаждой глаз, устанавливал прицел «Стингера».
Федя уселся на пирсе, свесив ноги вниз, еще раз глянул на часы — до шести оставалась минута.
Шкаф нажал курок. Ракета понеслась к пирсу.
Чьи-то руки, высунувшись из воды, рванули сидящего на пирсе Федю за ноги вниз.
Ракета ударила в Федину машину, взлетел фонтан огня, пирс рухнул.
Шкаф на обрыве удовлетворенно дунул в несуществующее дуло «Стингера».
Огонь, дым, пепел, обломки машины и пирса оседали в океан. А из его волн появились Федя и Мэри.
— Зачем… вы это… сделали? — отплевывал воду Федя.
— Я отвечаю за вашу безопасность! — напомнила Мэри.
— Но я не умею плавать!
И Федя камнем пошел на дно. Мэри нырнула за ним.
А Шкаф при виде всего этого изумленно застыл, потом с ревом переломил стальной «Стингер» о колено и решительно выхватил из-за пояса мясницкий топор.
Мэри пыталась привести в чувство распростертого на спине Федю. Он безжизненно трепыхался в ее руках. Оставалось одно — искусственное дыхание по методу «изо рта в рот». Она накрыла рот Феди носовым платком, набрала полные легкие воздуха, склонилась над Федей, потянулась губами к платку… но в последний миг Федя одной рукой сдернул платок со своих губ, а другой привлек ее к себе. Мэри выдала ему град пощечин.